Игра Эндера. Глашатай Мертвых

Ольгадо выполнил поиск. Глашатай Мертвых наблюдал за ним все это время. Время от времени он задавал Ольгадо вопросы о том, что тот делал. По вопросам Ольгадо понял, что Глашатай знает о компьютерах больше, чем он. Правда, он не знал конкретных команд; было очевидно, что Глашатай многому учился, наблюдая за работой Ольгадо. В конце дня Ольгадо быстро понял, почему Глашатай выглядел удовлетворенным результатами, хотя ничего нового в результате поисков они на нашли. «Тебе и не нужны были результаты, — подумал Ольгадо. — Тебе нужно было посмотреть, как я делал сам поиск. Я знаю, что ты будешь делать сегодня вечером, Эндрю Виггин, Глашатай Мертвых. Ты будешь искать то, что нужно тебе, в других файлах. У меня нет глаз, но я вижу больше, чем ты думаешь. Глупо только, что ты держишь это в секрете. Разве ты не понимаешь, что я на твоей стороне? Я никому не скажу, что с твоим паролем можно читать чужие файлы. Даже если ты будешь читать файлы мэра или епископа. От меня можно ничего не скрывать. Ты приехал только три дня назад, но я уже достаточно хорошо тебя знаю, и ты мне нравишься, и я готов сделать для тебя что угодно, если это не принесет вреда моей семье. Но ты и не стал бы вредить моей семье».

Новинья обнаружила, что Глашатай пытался проникнуть в ее файлы, почти сразу же, на следующее утро. Он и не пытался это скрыть, и особенно обеспокоило ее, насколько далеко ему удалось продвинуться. Он смог ознакомиться с некоторыми записями, хотя самые важные, о моделях, которые видел Пипо, остались закрытыми для него. Больше всего ее возмутило то, что он и не скрывал своего присутствия. Его имя было зарегистрировано во всех журналах, даже в тех, которые мог бы исправить или удалить любой школьник.

Она решила, что это не должно помешать ее работе. «Он вламывается в мой дом, охмуряет моих детей, роется в моих файлах, как будто у него есть право…».

Наконец она осознала, что, вместо того чтобы заниматься работой, она придумывает гневные слова, которые она скажет ему при следующей встрече.

Не думать о нем совсем! Думать о чем-нибудь другом.

Как Миро и Эла смеялись позавчера вечером. Подумай об этом. Конечно, утром Миро опять был угрюмым, как обычно. И Эла вскоре снова стала озабоченной, вечно занятой и незаменимой, как всегда. И хотя Грего заплакал и обнял того мужчину, как рассказала Эла, на следующее утро он взял ножницы и порезал свои простыни на аккуратные узкие полоски, а в школе он с разбегу ударил головой в живот брата Адорнаи; урок был на этом закончен, а Новинья имела серьезную беседу с доной Кристой. «А говорят, что руки Глашатая могут лечить. Даже если он и думает, что может прийти в мой дом и исправить все, на самом деле некоторые раны не так просто залечить».

Мало того, дона Криста сказала ей еще, что именно Куара рассказала сестре Бебеи в классе (при всех детях), что она познакомилась с этим ужасным, скандально известным Falante pelos Mortos, Глашатаем Мертвых, и что его зовут Эндрю, и что он действительно плохой, как и говорил епископ Перегрино, может быть, хуже, потому что он мучил Грего, пока тот не заплакал. В конце концов сестра Бебеи была вынуждена сказать Куаре, чтобы она замолчала. Как ему удалось вывести Куару из ее обычного состояния медитации?

И Ольгадо, обычно такой сдержанный, так возбужден сейчас. Вчера за ужином без конца рассказывал про Глашатая: «Представляешь, он даже не знал, как перевести деньги! И этот ужасный пароль! Я думал, компьютеры не должны разрешать использовать такие слова — нет, я не могу сказать тебе, это секрет. Я практически учил его, как сделать поиск — но, по-моему, он разбирается в компьютерах, он не идиот. Он сказал, что он пользовался особой программой — вот почему у него серьга в ухе. Он сказал, что я могу заплатить себе, сколько хочу, и хотя покупать особенно нечего, но я могу отложить до того времени, когда я стану взрослым и уеду. По-моему, он очень старый. Мне кажется, он помнит, что было очень давно. Он говорит на старке, как будто это его родной язык, ведь в Ста Мирах немного людей, которые научились старку в детстве. Как ты думаешь, может, он родился на Земле?».

И в конце концов Ким накричал на него и потребовал, чтобы Ольгадо прекратил разговоры об этом слуге дьявола, а то Ким попросит епископа провести экзорцизм, потому что сразу видно, что Ольгадо одержим; а когда Ольгадо только усмехнулся и подмигнул, Ким ушел из дома и не появлялся до темноты. «С таким же успехом, — подумала Новинья, — Глашатай мог бы жить в нашем доме, потому что его влияние на мою семью заметно, даже когда его нет, а теперь он еще и читает мои записи, и уж этого я не позволю. Хотя это, как всегда, моя ошибка. Я вызвала его сюда из того места, которое он называет домом — кажется, Тронхейм; я виновата в том, что он оказался здесь, на окраине Ста Миров, за оградой, которая все равно не мешает свинкам убивать тех, кого я люблю».