Игра Эндера. Глашатай Мертвых

— Дети?

— Брат и сестра. Они смогли умело спрятать свои подлинные имена, так как пишут для компаний, которые, в свою очередь, оплачивают их компьютерное время в сети, вот такие пироги. Мы потратили уйму времени, чтобы выследить эту парочку.

— Что они скрывают?

— Все, что угодно. Вероятнее всего, они пытаются утаить свой возраст. Мальчику четырнадцать, а девочке двенадцать.

— И который из них Демосфен?

— Девочка. Двенадцать лет.

— Прошу прощения. Я и в самом деле не считаю все это забавным, но не могу не рассмеяться. Последнее время мы были страшно обеспокоены, все это время мы старались убедить русских не придавать слишком большого значения тому, что говорит Демосфен, и использовали Локка, как доказательство того, что не все американцы такие бешеные милитаристы. Брат и сестра, почти дети…

— И их фамилия Виггин.

— О! Совпадение?

— Тот Виггин — третий. А эти — первый и второй.

— Просто замечательно! Русские никогда не поверят…

— …что Демосфен и Локк не находятся под таким же строгим нашим контролем, как и Виггин.

— Есть какая-нибудь организация? Кто-то, кто направляет этих двоих?

— Мы установили, что между этими детьми и кем-нибудь из взрослых, кто мог бы направлять их, таких контактов нет.

— Если не считать того, что кто-то мог придумать способ, который вам неизвестен. Трудно поверить, что двое детей…

— Я встретился с полковником Грэффом после его возвращения из Боевой школы. Он выразил глубокую уверенность в том, что все, совершенное этими двумя, вполне им по силам. Их способности совершенно такие же, как у Виггина. Они отличаются только темпераментами. Больше всего его поразили линии, выбранные этими персонами. Точно установлено, что Демосфен — девочка, но Грэфф сказал, что она была отклонена Боевой школой как раз из-за своего излишнего миролюбия, примиренчества и, кроме того, хорошо развитого чувства сопереживания.

— Полная противоположность Демосфену.

— А у мальчика душа шакала.

— Ведь это Локка совсем недавно назвали «единственным по-настоящему непредубежденным умом Америки»?

— Трудно понять, что происходит на самом деле. Но Грэфф посоветовал, и я с ним полностью согласен, что пока нам нужно оставить этих детей в покое. Не разоблачать их. Сейчас не следует сообщать их имен, достаточно заявить, что нами не установлены какие-либо связи Локка и Демосфена с иностранными государствами и внутригосударственными группировками, за исключением тех, которые публично заявили о себе в сетях.

— Другими словами, дать им справку о том, что они абсолютно здоровы.

— Я знаю, что Демосфен выглядит очень опасным. В какой-то мере это объясняется тем, что у него, или у нее, так много последователей. Но более важным я считаю то, что тот из двоих, кто наиболее честолюбив, выбрал умеренную и мудрую линию. И они пока что просто разговаривают. У них есть влияние, но нет власти.

— Как показывает опыт, влияние и есть власть.

— Как только мы почувствуем, что они слишком увлекаются, мы легко сможем их разоблачить.

— Лучше, если это произойдет через несколько лет. Чем дольше мы ждем, тем старше они становятся и тем меньше будет шок, когда откроется, кто они такие.

— Ты, конечно же, слышал о передвижениях русских войск. Существует вероятность того, что Демосфен прав. И в этом случае…

— Нам выгодно иметь в запасе Демосфена. Ладно, на время дадим им кредит доверия. Но продолжайте наблюдать за ними. А я, в свою очередь, буду искать способы успокоить русских.