Игра королев. Женщины, которые изменили историю Европы

Никто при этом не говорил о недовольстве в Нидерландах как о борьбе за независимость. Напротив, беспорядки рассматривались в религиозном аспекте. Государственный совет Нидерландов переходил под руководство штатгальтера Вильгельма Оранского, который значительное время воспитывался под присмотром Марии Австрийской. Она и сам Карл V очень доверяли Вильгельму. Теперь Вильгельм, оказавшись в союзе с германскими протестантскими принцами через брак с Анной Саксонской, подогревал совет, постоянно выражая несогласие с Филиппом по религиозному вопросу. Будучи католиком, он никак не мог согласиться с тем, что монарх имеет право определять религиозные убеждения своих подданных. Испугавшись растущего влияния протестантов во Франции, Филипп еще раньше распорядился, чтобы Маргарита Пармская настаивала на строгом исполнении эдиктов Карла V, предусматривающих жестокие наказания еретикам. Вильгельм объявил совету, что «король заблуждается, если полагает, что Нидерланды, окруженные странами, где допускается свобода вероисповедания, могут бесконечно терпеть жестокие законы».

В апреле 1565 года Союз дворян, в котором заметную роль играл младший брат Вильгельма Людвиг, представил Маргарите Пармской петицию с требованием прекратить гонения на протестантов. В следующем году по Нидерландам прокатилась волна иконоборчества: протестанты различных конфессий разрушали католические изваяния во всей стране; такого рода новости, несомненно, ужасали Филиппа Испанского. Религиозное недовольство усугублялось тяжелой экономической ситуацией: как сформулировал один свидетель, «безрассудно навязывать соблюдение эдиктов, когда зерно стоит таких денег».

Интуиция подсказывала Маргарите, что следует соглашаться с требованиями Союза, пока его члены помогают ей в восстановлении порядка в стране. В Италии консультации основателя ордена иезуитов Игнатия де Лойолы помогли урегулировать проблемы брака Маргариты с Фарнезе, а ее покровительство сыграло решающую роль в формировании «Общества иезуитов» де Лойолы. Однако подобно Екатерине Медичи и Елизавете Английской, она, похоже, проводила различие между религиозными противоречиями и гражданским неповиновением. Тем не менее так же, как и Екатерине Медичи, ей будут мешать действовать в соответствии со своей позицией. Елизавета в Англии продержится дольше.

В отчете, отправленном Маргаритой Пармской Филиппу, звучали ноты безысходности. «Все так расстроено, что в большей части страны нет ни закона, ни веры, ни короля». Несмотря на панические настроения, она успешно предпринимала шаги, чтобы справиться со сложившейся ситуацией. Дворяне, довольные тем, что содержание их петиции передадут Филиппу, по большей части собрались под знамена регентши, страна успокоилась, и эффект ее слов явно оказался не тем, какого желала Маргарита. Именно в тот самый момент, когда Маргарита в ознаменование победы приказала отчеканить медаль, изображающую ее на коне с мечом и оливковой ветвью, из Испании на север отправили жесткого герцога Альбу, чтобы подавить то, что Филипп посчитал мятежом. К тому же запрос пропустить через Францию к границам Нидерландов 10 000–20 000 испанских солдат послужил новым источником беспокойства для французских протестантов и Екатерины Медичи.

Сразу по прибытии в страну Альба учредил «Совет по делам о мятежах», полностью подконтрольный ему орган, призванный со всей строгостью обеспечить исполнение государственных законов Нидерландов, «Плакатов» (Placarten). В течение следующих пяти лет будeт казнено более 3000 человек. В июне 1568 года 60 голландских дворян, включая кузена французского адмирала де Колиньи, были казнены на Гран-Плас в Брюсселе. Однако к тому времени (в сентябре 1567 года) Маргарита Пармская уже отказалась от должности регента.

Уход Маргариты был протестом против полномочий Альбы, которые значительно превышали ее, а возможно, и против его политики, хотя, наверное, будет ошибкой допускать, что ее побуждения носили гуманистический характер. Маргарита отправилась в Л’Акуилу в Италии, где ее назначили управлять областью Абруцци, однако ее по-прежнему отождествляли с суровым господством Испании. В историческом музее Берлина хранится картина 1622 года «17 нидерландских провинций перед герцогом Альбой». На ней Альба на троне вершит суд над 17 скованными цепью дамами, олицетворяющими нидерландские провинции. Кардинал Гранвелла качает мехи, чтобы раздуть ярость Альбы, а позади него Маргарита Пармская ловит ценные вещи в потоке крови[76].