Игра на двоих (СИ)

- Да о чем вы говорите? – парень сел ровно. – Я ничего не сделал!

- И где сейчас картина? – как будто не слыша его, спросил Падалеки.

- Хотите меня обыскать? – парень соскочил с места, раскинув руки в стороны. – Где бы, по-вашему, я мог спрятать ее? Бред какой-то!

- Успокойтесь и присядьте, мистер Родри, – твердо сказал Маннс.

- Я ничего не сделал, – повторил Габриэль, когда уселся на место. – Просто словосочетание «неудачное свидание» приобрело совершенно новое значение.

Напарники обменялись взглядами.

- Хорошо, Габриэль, – сказал Падалеки. – Оставьте свой адрес и телефон, перед тем, как уйти, мы свяжемся с вами позже.

Парень поднялся и, перегнувшись через стол в сторону Джареда, игриво сказал:

- Надеюсь, ты позвонишь, красавчик, – он подмигнул и послал ему воздушный поцелуй.

Спустя пару более-менее адекватных туристов, перед агентами расположилась женщина лет пятидесяти. От резкого аромата ее парфюма у напарников чуть глаза не заслезились. Яркий, неестественный макияж наводил на мысли о клоунаде, отчего Маннс поморщился. Еще с самого детства он терпеть не мог этих раскрашенных ублюдков.

Расположив свое тучное тело на стуле, она вытянула руки перед собой. Множество колец, венчавших ее пальцы, были явно малы, перетягивая кожу.

- Добрый день, миссис Штольц, сейчас мы зададим вам пару вопросов, отвечайте как можно более точно. Итак, расскажите вашу версию сегодняшних событий, – начал Падалеки.

- Событий? Что за событий? Я, вообще, не понимать, зачем меня сюда оставлять!

- В каком зале вы были, когда выключили свет?

- Ооохо, я рассматривать... Как бы это сказать?.. Перчик! Я рассматривать перчик античная статуя! Если вы понимать, о чем я, – Штольц вздернула нарисованные брови и скривила накрашенные губы в похотливом подобии улыбки.

Маннс с Падалеки переглянулись. У фонтана, значит.

- Понимать, понимать, – тихо высказался Джаред и, уже громче, добавил: – Как долго вы находились в музее?

- Я никого не находить в музее!

Тут уже не выдержал Маннс, терпеть эту престарелую Лолиту ему надоело, он рявкнул:

- Мадам! Вы долго рассматривать перчик?!

Румянец яркими пятнами раскрасил шею допрашиваемой.

- Oho, ja! Долго.

- Время, когда вы зашли в музей?!

- Половина полудня! Вы такой строгий! Я любить строгих!

Падалеки с трудом заставил себя сдержаться и не заржать в голос при виде растерянного друга.

- И все это время вы находились у фонтана? – вступился Падалеки, постаравшись спрятать неудержимый ржач за маской профессиональной сосредоточенности.

- Ja! Я быть покорена!

- Не заметили ничего странного? Может, что-то вас насторожило?

- Nein! – она задумалась, поднеся руку к губам, при этом перезвон ее украшений, заполнил пространство маленькой комнатушки. – Там быть этот Greis в коляскa! Он отдавить mein Bein! Хотеть смотреть? – при этом она обращалась только к Маннсу, пытаясь приподнять подол своего цветастого платья.

Теперь пятнами пошел напарник, затравленно вздохнул и замахал руками:

- Мадам! Это ни к чему!

- Миссис Штольц, спасибо за беседу, если вы нам еще понадобитесь, мы с вами свяжемся.

Женщина поднялась и направилась к выходу, но остановившись около Маннса, указательным пальцем подняла его подбородок и быстро проговорила:

- Der kleine ungeeignet Junge! Sie brauchen, um richtig zu versohlen! Aber Mach dir keine sorgen. Mama wird sanft sein**.

Джейсон от такой наглости, даже не успел вовремя среагировать, а когда, было, собрался, миссис Штольц уже покинула помещение.

Рядом очень подозрительные звуки издавал напарник, не то хрюкал, не то выл. Разобрать было совершенно невозможно из-за того, что он лежал на руках.

- Заткнись, чучело! И что она там шпрехала?

Падалеки пустился по новой, он уже даже не хохотал, а лишь тихо поскуливал. Когда же нашел в себе силы, пробормотал:

- Твоя подружка решила заняться твоим воспитанием.

Дверь раскрылась, чтобы впустить следующего свидетеля, и Падалеки с Маннсом увидели растерянные глаза Джейка Абеля.

- Побереги-ка ноги, сынок! – зычным раскатистым басом гаркнул седовласый мужчина и вкатился в комнату, крутя колеса инвалидного кресла. Его стрижка была короткой и аккуратной, волосок к волоску, лицо гладко выбрито, за исключением пышных седых усов, рубашка, застегнутая на все пуговицы, твидовый пиджак форменного покроя, ноги укутаны теплым пледом без единой складочки, спина прямая, как на построении – явно военная выправка.

- Мистер Ханнигер, – начал Маннс, когда мужчина устроился за столом.

- Полковник Ханнигер, – поправил тот тоном, от которого захотелось встать по стойке смирно.

- Хорошо. Что, по-вашему, сегодня здесь произошло, полковник Ханнигер?

- Выключился свет, – ровно ответил полковник. – И судя по тому, как вы, ребятки, всполошились, это не был простой скачок напряжения, – он окинул их внимательным взглядом сквозь очки.

- Вы правы, полковник, – кивнул Маннс.

- К тому же, чертова сигналка так заорала, что мой чертов слуховой аппарат, чуть не взорвался.

- Вы плохо слышите, полковник? – спросил Падалеки, который до этого лишь внимательно разглядывал его.