Игра на двоих (СИ)

Немногие из ныне живущих помнят об этом, однако когда-то вдоль Дистрикта протекала узкая, но глубокая река. Во время строительства городов жители решили построить канал, который проходил бы через всю его территорию. К настоящему моменту он успел приобрести не самую лучшую репутацию. Многие представители старшего поколения говорят, что на дне водоема покоятся тела многочисленных повстанцев, принимавшие активное участие в восстании Темных Времен. Некоторые считают, что канал до сих пор служит последним пристанищем нарушителей порядка и просто людей, неугодных миротворцам и Капитолию. Водоем продолжает существовать по сей день, однако теперь это грязное, заброшенное, а по ночам еще и довольно жуткое место, к которому боятся приближаться не только дети, но и взрослые.

Все это я вспомнил вчера, на обратной дороге в переулок, где ожидали своей незавидной участи тела пятерых убитых мной парней. Мне пришлось довольно долго обдумывать вопрос о том, где и как скрыть следы преступления так, чтобы никто — даже случайно — не смог их обнаружить. Уже пересекая Главную Площадь, я уловил еле слышный плеск воды и мне в голову пришла вполне логичная мысль. На ее осуществление я и потратил оставшиеся до рассвета часы. А сейчас стою на том самом месте, откуда сбрасывал своих жертв в воду.

Пнув попавшийся под ноги камешек, бросаю беглый взгляд на поверхность водоема и довольно усмехаюсь. Мои расчеты оказались верными: за прошедшие сутки температура сильно понизилась, а канал покрылся тонкой коркой льда. Еще несколько дней, и слой станет намного более толстым и прочным, а вода смоет с тел все следы, указывающие на личность убийцы. Я продолжаю бродить по пустынным улицам Дистрикта на протяжении всей оставшейся ночи. Безотчетный страх мешает мне повернуть назад. Боюсь вернуться домой и увидеть, что Эрика ушла, и в то же время — что она все еще там, ждет меня. Не могу решить, что пугает сильнее.

В Деревню возвращаюсь только на рассвете. Проскальзываю в приоткрытую дверь, медленно поднимаюсь по лестнице и осторожно заглядываю в библиотеку. Девчонки нет. Из груди вырывается вздох, одновременно означающий разочарование и облегчение. Может, я напугал ее — в последнее время у меня это неплохо получается. Может, обидел своим уходом. «А может, ей, как и мне, просто нужно время, и она скоро вернется», — мысленно убеждаю себя, понимая, что не стоит делать поспешных выводов. Мы оба пока не готовы принимать столь важные решения.

И все же это не спасает меня от внезапно нахлынувшего чувства пустоты и одиночества. Продолжая бродить по дому, в конце концов прихожу на кухню и устраиваюсь за столом, закинув на него ноги. Внезапно мне становится холодно. Критическим взглядом окидываю мрачную, захламленную комнату и останавливаюсь на бутылке вина, стоящей на столе уже несколько недель. В голове мелькает мысль о проверенном способе согреться. Беру в руки бокал; темно-красная жидкость с едва уловимым пряным запахом льется по его тонким стеклянным стенкам. Подношу ко рту, делаю глоток. Терпкое вино обжигает пересохшее горло, по телу пробегает огненная волна. А затем происходит нечто странное. Я вспоминаю ощущения от прикосновений и объятий Эрики, от ее близости, от случайных пойманных взглядов. Воскрешаю в памяти, как меня бросает в жар, когда я чувствую тепло ее тела рядом, в нескольких сантиметрах от моего. Сравниваю с тем, что чувствую сейчас, — жаркий, но фальшивый огонь по венам, губительный яд в сердце, маскирующийся под разгорающееся пламя. И понимаю, что все изменилось, снова. Только если раньше это открытие вызывало у меня лишь раздражение и досаду, то теперь это совершенно не важно. Теперь я смогу отличить истинное тепло от его жалкого подобия.

Словно очнувшись от долгого сна, трясу головой, оглядываюсь по сторонам и с удивлением и отвращением смотрю на бокал, который все еще держу в руках. Ставлю бутылку с вином на самый край стола, а затем резким движением руки толкаю его вниз. Сосуд разбивается на множество мельчайших осколков; громкий звон оглушает меня и еще долго отдается эхом в опустевшем доме. Темно-алая жидкость растекается по полу. Я поднимаюсь и, шатаясь и поскальзываясь, добираюсь до гостиной. В голове шумит, перед глазами прыгают черные точки, во всем теле ощущается свинцовая тяжесть. Падаю на диван и забываюсь беспокойным сном.