Игра на двоих (СИ)

Буду ли в порядке, когда убьют моего трибута? Буду ли я в состоянии притвориться и сказать, что я в порядке?

Больше в тот вечер на Арене не происходит ничего интересного. В глубокой чаще Пит и Прим разбивают лагерь неподалеку от озера. На ужин — жареная на костре рыба и съедобные, пусть и совсем не вкусные корешки местных растений. Темнеет. Ведущие оглашают список павших. Трибуты, в этом году вы погибаете слишком быстро; пальцев рук хватит, чтобы посчитать, сколько осталось в живых. Я засыпаю на плече Хеймитча, и тот на руках относит меня в комнату. Той ночью мне снится корона на отрубленной голове одного из убитых. Странно, но во сне мне все равно. Я равнодушно бросаю горсть земли на крышку его простого деревянного гроба и ухожу.

Утром меня будит сердитая Эффи. Когда я пытаюсь узнать причину ее плохого настроения, они машет рукой и велит не думать об этом. Все время до завтрака провожу, бездумно уставившись в окно, краем уха слыша истошные вопли, свист ножей и топот ног, доносящиеся с мерцающего экрана. Профи настигли еще одну жертву. Странно. Организаторы будто нарочно тянут время. Ни пожаров, ни наводнений, ни извержений невидимых глазу вулканов. Проходит неделя, и за все это время лишь сами трибуты убивают друг друга. Их остается чуть меньше половины; обычно в этому моменту Распорядитель вмешивается в ход событий, отдавая безжалостные приказы своим помощникам.

Погода портится. С неба падают первые капли дождя, смывая разноцветный грим с украшенной к празднику столицы. Город окрашивается в безликий серый. Та часть природы, над которой у Сенеки и его помощников нет власти, оплакивает павших и тех, кому еще суждено погибнуть. После завтрака всех менторов и капитолийцев-сопроводителей вызывают в Штаб, в зал переговоров. Совещание, если только обсуждение уже принятых за нас решений можно так назвать, длится недолго. Всем неинтересно. Все спят с открытыми глазами. Отпусти нас, Крейн. Одних — напиться, других — проспаться после бессонной ночи, третьих — вколоть в вену спасительно-смертельную дозу морфлинга. Нас с Хеймитчем — немного побыть наедине. Не помню, когда в последний раз он мог позволить себе обнять меня. Мы все время на людях, все время на виду. Притворяемся, что равнодушны друг к другу и кажемся совершенно чужими. Даже по ночам. Я плыву в океане фантазий, представляя, что все сложилось чуть иначе и нас с ментором разделяет не настолько много независящих от нас обстоятельств, как вдруг вкрадчивый тон Сенеки вырывает меня из полузабытья. Он, наконец, перешел к делу — к той причине, по которой мы ему сегодня понадобились. Кажется, я ослышалась. Или неправильно его поняла. С какой стати ему планировать события следующего сезона Голодных Игр, когда нынешний еще не завершился?

Или…

Вторая церемония Жатвы? Прямо сейчас? Вы серьезно?!

Мы словно охотничьи собаки, выполняющие приказы жестокого хозяина. И сейчас нас готовы спустить с цепи в погоне за новыми жертвами. Интересно, когда мы станем не нужны, нам велят загрызть самих себя?

========== Глава 36. Кто-то должен уйти ==========

— Это слишком жестоко даже для Капитолия, — шиплю я Хеймитчу, пока мы выходим из зала.

— Для Капитолия может и так, — хмуро отвечает напарник. — А вот для Президента совсем нет. Как раз в его духе выходка.

Мне остается только вздохнуть. Ну и как они себе это представляют? Прямо в разгар Голодных Игр Эффи Бряк приезжает в Двенадцатый Дистрикт, выходит на Главную Площадь, куда миротворцы согнали все население, словно скот на бойню, и объявляет о проведении еще одной церемонии Жатвы. Не такой, как обычно. Добровольной. А затем спрашивает потерявших дар речи жителей, кто готов отправиться на Арену, чтобы погибнуть за своего соотечественника. Не завоевать победу вместо него, а пасть смертью храбрых ему под ноги. Им, этим несчастным, не будет дано шанса победить, они идут на верную смерть, чтобы защитить честь своей Родины и спасти жизнь знакомого или не очень человека.

— Да, именно так, — кивает ментор. — Интересно, найдутся ли такие идиоты?

Найдутся, Хейм. Я даже знаю, сколько и кто.

Как наставники и защитники своих подопечных, я и Эбернети остаемся в Капитолии, пока Эффи и другие исполняющие обязанности сопроводителей отправляются в короткое путешествие по Панему. Поезд скоростной, весь этот фарс займет не больше одного-двух дней. Мы с Хеймитчем долго стоим на платформе, глядя вслед стремительно удаляющемуся составу. Бряк жизнерадостно машет нам рукой, выкрикивая короткие напутствия, но даже мне понятно, что ее живость и энтузиазм напускные. Теперь нам приходится следить сразу за двумя событиями, происходящими параллельно друг другу. Я долго не могу решить, какое из них более бесчеловечно.