Игра на двоих (СИ)

Прислонившись к стволу дерева, я пристально наблюдаю за ней. Зачем спасать меня от профи, чтобы затем убить самой? Непонятно. Трибуты Дистрикта-7 всегда очень сильны; им не раз удавалось победить в Играх. Эмили не выглядит слабой и беспомощной; во время тренировок я не раз видела, как она обращается с топором — мастерски, по-другому не скажешь. И сдаваться? Нелогично. А её слова о том, как она пыталась защитить меня, и вовсе выглядят малоправдоподобными — все это легко придумать. Невероятно. Мысли мелькают одна за другой. Я с опаской оглядываюсь по сторонам — не притаился ли где ее союзник. Никого. И все же сомнения не отпускают. На ум приходят последние слова Хеймитча перед тем, как я поднялась на Арену. Кто бы что ни предлагал. Эмили предлагает защиту. Краем глаза я замечаю, как девушка снимает со спины рюкзак, открывает его и протягивает руку за клинком, оставленным мной на камне. Я моментально настораживаюсь. Пора принимать решение, долго так продолжаться не может — либо я полностью доверяю ей, либо прошу уйти и впредь держаться от меня подальше. Я чувствую себя так, словно хожу взад-перед по тонкому лезвию ножа. И снова в памяти всплывают наставления ментора во время одной из тренировок. Помедлив еще секунду, я возвращаюсь к Эмили.

Неслышно подойдя к девушке, наклоняюсь и шепчу:

— Предупреждала же: я ничуть не лучше других.

Она поворачивает голову, непонимающе смотрит на меня и тепло улыбается. В ту же секунду я перерезаю ей горло.

Эмили падает на спину, к моим ногам. Решимости как не бывало. Я вижу взгляд карих глаз, полный искреннего недоумения и обиды, замечаю зажатый в руке камень, которым она достала из сумки, чтобы наточить затупившийся нож, и в первый раз на собственном опыте убеждаюсь в правоте Хеймитча: на Арене нет и не может быть Победителей.

Раздается пушечный выстрел. Я вновь остаюсь одна, только теперь этот факт меня совсем не радует.

========== Глава 8. Тот, о ком все забыли ==========

Время словно остановилось. Как завороженная, я смотрю в глаза Эмили и не могу двинуться с места. Несмотря на бледность и остекленевший взгляд, ее лицо сохранило выражение невинности и детской обиды. Ни немого укора, ни разочарования — только застывшая маска легкой грусти и удивления. Она никак не ожидала предательства от той, кто за столь малое время смог заслужить ее доверие. Эмили думала, что я — та, кто станет ее союзником и другом, та, кто нуждается в помощи и покровительстве. Та, кто достойна победы.

— Ты ошиблась, понятно? Ошиблась! — скрывая охватившее меня раскаяние и боль от осознания непоправимой ошибки, я срываюсь на крик. — Мне не нужна помощь! Я такой же трибут, как остальные — почему ты назвала меня другой?!

Я так никогда и не узнаю, что она имела в виду: ответом мне служит мертвая тишина; даже птицы замолчали от моего отчаянного крика. Чувствуя, как окончательно теряю над собой контроль, я силой отвожу взгляд от убитой, поднимаю упавший нож, забираю ее оружие и сумку и спешу вниз по ручью. За спиной слышится звук планолета. Я действую как во сне: движения замедлены, зрение и слух почти не работают, окружающий мир перестает казаться реальным. Заметь меня противник, ему бы не потребовалось много усилий, чтобы убить соперницу. Сейчас я не в состоянии даже сопротивляться. Пройдя пару сотен метров, устраиваюсь под раскидистой ивой и, скрывшись за ее длинными ветвями, разбираю рюкзак Эмили. Первым мне попадается тот самый камень, который девушка достала из сумки, чтобы заточить мой нож. Не в силах сдержаться, я что есть силы размахиваюсь и бросаю его в воду, на самое дно ручья. Избавляясь от него, я надеюсь стереть все воспоминания об своей последней жертве.

Переложив часть вещей в свою сумку, бросаю все остальное под деревом и ухожу. По дороге в пещеру мне встречаются кролики: заставляю себя подстрелить пару — несмотря на то, что случившееся сегодня сильно выбило меня из колеи, от мести компании профи я не отказываюсь. Стараясь как можно меньше прикасаться к переродкам, складываю их в предусмотрительно захваченный рюкзак девушки и продолжаю идти.

На протяжении всего пути меня преследует Эмили: она так и стоит перед глазами с перерезанным горлом и и обиженным выражением лица; мне повсюду мерещится ее звонкий голос и веселый смех. Непрошеные, тягостные мысли не уходят и, подойдя к кустарнику, я обхожу проложенную тропинку и иду прямо через заросли, надеясь, что физическая боль заглушит все остальные чувства. Шипы больно царапают лицо и руки, позволяя хоть ненадолго отвлечься. Однако стоит мне подняться по склону и заползти в пещеру, как я снова утрачиваю чувство реальности.