Игра на слух

— Что-что… Прикончить, чтоб не мучались, — так, это нас с Диксом прикончить собираются. Но вот кто это произнес? Не человек, это понятно. Но и не эльф — эльфы басом не разговаривают…

И тут же слышу характерный эльфийский голос — высокий и резкий, почти лишенный интонаций:

— Подожди, Топор. Я хочу знать, откуда у ведуна наш знак. Знак Изгнанника.

— Этот твой ведун больше на орденца смахивает, — отзывается человеческий голос, по-юношески ломкий. — Он не из Клана — это уж точно.

— Вот и выясним, откуда, — безапелляционно заявляет эльф. Бас неприязненно отзывается:

— А чего тут выяснять? Они б с нами церемониться не стали…

— Убить всегда успеем, — отзывается эльф. Ладно, пора приходить в себя и как-то выкручиваться.

Открыв глаза, обнаруживаю, что и в самом деле лежу у костра, и ночь уже на излете, вон он, на юге, мой тезка — звездный Меченосец, оперся ногами на врезанный в начинающее светлеть небо перевал…

— Один очухался, — сообщает хрипловатый человеческий голос. То, что меня сразу не пристукнули, вселяет определенные надежды… Сил для какого бы то ни было сопротивления все равно нет.

Кто-то приподнимает меня, подносит фляжку к губам. Глотаю вино, закашливаюсь, переведя дух, сажусь:

— Спасибо. А где Душегуб?

— Он ослабел, мы его прогнали, — сообщает эльф. — Почему он вас преследовал?

— Спроси у него.

— Он с нами шутки шутит, — зло комментирует бас. Поворачиваю голову, чтобы разглядеть его обладателя. Вот черт, и в самом деле не человек!

Не далее, как метрах в полутора от меня, сверкая маленькими янтарными глазками, небрежно помахивая тяжеленной секирой, переступал с ноги на ногу здоровенный, чуть не по грудь мне и примерно такой же в ширину, гном. Заросшее почти по самые глаза жесткой, смахивающей на медную проволоку, бородой, плоское лицо словно из дубленой кожи сшито. И не терпится ему со мной разделаться…

— Какие тут шутки… Я еле жив.

Передо мной бесшумно возникает эльф, усаживается на траву, скрестив ноги:

— Ты из ведунов?

Если отвечу утвердительно — дам повод себя зарубить как откровенного лжеца…

— Не совсем.

— Интересно, — вступает в разговор тот, с ломким голосом. — Это звучит как «Немного беременна».

Кто-то позади меня негромко хихикает, но эльф остается серьезен:

— Ты похож на орденца. Но ни один орденец по доброй воле не нацепит на себя эльфийский знак. Ты взял его с боем?

Я энергично помотал головой:

— Нет. Хельг, или как ты его назвал, Изгнанник, был моим названным братом.

— Был? А где он теперь?

— Убит с месяц назад. Серое Братство. За Пограничным. Знак — в память о нем, — теперь глаза несколько привыкли к темноте, можно различить сидящих у костра. Не меньше десятка, как минимум, трое эльфов. Гном, похоже, один… И гном этот резко бросил:

— Хватит канители, Хертуг! Он служит Ордену, так что враг и ведунам, и эльфам, и гномам.

И что ж я ему так на нервы действую?

— Слушай, гном, я не служу никому. от Ордена отлучен, а живого гнома вообще в первый раз вижу.

— А мертвых, значит, видеть приходилось? — теперь секира раскачивалась с угрожающей амплитудой, со свистом рассекая воздух в полуметре от моего носа.

— В подвале Цитадели. Их крысы сожрали.

— Погоди-ка, — обладатель высокого голоса, владеющий Силой, выдвинулся на свет, — так это тебя Верховный Магистр Ордена хотел на костер отправить?

Теперь я смог его разглядеть — высокий, курчавый, блондинистый, рожа безусая… Пацан. А Камень у него есть. Послабей моего Юрда, но все же.

— Вроде так.

— Так-так… — протянул юноша-ведун. — А что ты делаешь в компании орденца? Вы же с ним враги, это из твоих слов выходит…

Вот это я попал… Врать опасно — а вдруг этот ведун, как и Гельда, ложь чует? Правду говорить? нет уж, спасибочки.

— В данном случае наши интересы совпадают, мы вместе держим путь на запад. А куда и откуда идете вы? Кому служите?

— Никому не служим, — ответил эльф, которого назвали Хертугом. — Мы-то идем с запада… Но слова твои темны. Итак, кто ты?

Идут с запада… От Волка бегут, вероятно. Или дезертировали от него. Надеюсь, эльфы врать пока не научились…

— Я — охотник на Волков, — ответил я гордо, чисто по наитию.

— Такой же лжец, как все люди, — буркнул гном, ведун раздраженно бросил:

— Легче на поворотах, гном!

— Ладно, Задира, — стушевался тот. — Я тебя в виду не имел. Но этот человек лжет.

Опять лажа происходит… С одной стороны, выступать и качать права мало сказать, что опасно, а с другой — оставить без внимания обвинение во лжи значит косвенно с ним согласиться, что тоже опасно.

— Лучше б тебе свои слова назад взять.

— Попробуй, заставь, — усмехнулся тот, поудобней ухватившись за рукоять секиры. Так, дело пахнет дуэлью. И шансов у меня, прямо скажем, маловато — о гномах я знаю мало, но то, что они рубаки отчаянные, сомнению не подвергается.

А Хертуг, кажется, пропустил перепалку мимо ушей:

— Значит, охотник… Ты уже не охотник, а добыча. Меч из Колдовской пустоши, сильный и древний Камень… Волку о тебе много известно.

А это уже становится интересным…

— Откуда ты знаешь, что ему известно?

— Мы нанимались в его войско.

— Нам там не понравилось, — сообщил Задира, усаживаясь на траву рядом с Хертугом.