Игра на выживание

Я. Питер! Знаешь, что самое потрясное?

Питер. Я влюбился!

Стоп. Чего?!

Питер. Тео — просто класс, правда? Такой сильный, молчаливый и симпотный.

Я. Да, но… Мне показалось, он — натурал.

Питер. Думаешь? Когда Ногастая голышом прыгнула за борт и начала трясти своими прелестями, Тео отвернулся и пошел к другому борту типа: «Фу-у».

Я. Так и сказал: «Фу-у»?

Питер. Ну, не сказал. Но лицо было соответствующее.

Я. Наверно, из вежливости. Ну, типа неприлично на такое смотреть.

Питер. Да блин, хорош мне настроение портить. Придумала же, неприлично!

Я. Прости. Я за тебя рада. Честно.

Питер. Спасибо. Кстати. Вы с Джефферсоном уже переспали? Я таки накаркал, да? Или у него не стоит?

Мне вообще-то хотелось других разговоров про нас с Джеффом, девчачьих: с охами-вздохами, обнимашками, мечтами «а когда же свадьба».

Я. Дурак! Ничего такого у нас не было.

Питер. Почему?

Я. Потому. (Обвожу рукой крошечный кораблик.) И вообще. У нас все по-другому. (Он делает большие глаза и недоверчиво хмыкает. Я сдаюсь.) Ну ладно, не совсем по-другому. Я хочу. Просто мы типа не спешим.

Питер. Здрасьте! А опоздать не боишься? Вдруг раньше помрешь от болезни или пули? Время-то уходит.

Я. Вот и топай к своему Тео, начинай его клеить. Только…

Питер. Да знаю. «Не кидайся на него сразу». Не переживай, я сначала все разведаю. Ну там, спрошу, какие ночные клубы он любит…

Я. Удачи тебе, Питер.

Питер. И тебе удачи, Донна.

Обнимаемся.

Питер. Все будет хорошо.

Я. Точно?

Питер. А то! Попадем на остров, Умник победит Хворь, и через пару дней принесем домой радостную весть. Вы с Джефферсоном нарожаете десяток евразийских малышей, мы с Тео половину из них усыновим. Я буду вести по телику шоу «Вау, апокалипсис!».

Я. Ну-ну.

Поворачиваем головы к острову. Меня туда совсем не тянет. Хочу остаться здесь — для разнообразия. Здесь и сейчас. Прошлое ушло. Остров — это будущее.

Мягко опускается ночь. Кэт с Пауком идут на первое дежурство. Мы с Умником, Питером и Джефферсоном будем спать в рулевой рубке.

Устраиваемся в спальных мешках, но Питер вдруг встает и с деланым равнодушием потягивается.

Питер. Слушай, Умник, я давно хотел узнать, где какое созвездие. Пойдем на палубу, расскажешь?

Умник. Какие именно созвездия тебя интересуют?

Питер. Э, не знаю. Типа самые важные?

Умник (дергает плечом). Не хочется.

Питер заходит с другого боку.

— А механическая лебедка? Покажешь, как она работает?

Умник. Что это ты вдруг лебедками увлекся?

Питер (со вздохом). Умник, давай оставим Джефферсона с Донной наедине. Пускай пошалят.

Умник. Ой. (Смотрит на нас.) Хорошо.

Они уходят. Спасибо, конечно, но я не очень-то люблю, когда на меня давят.

Наверное, все мечтают: «Хочу, чтобы первый раз был особенным, с любимым человеком».

Губа не дура.

Джефферсон наверняка видит, что я в панике.

— Давай просто полежим рядышком, — улыбается он.

Я расстегиваю спальный мешок и приглашающе откидываю верх. Джефф проскальзывает внутрь, застегивает спальник у себя за спиной. Тесно ужасно, но тепло и приятно. Сердце у меня колотится в ритме рейва, ударов двести в минуту. Джефф целует мне губы, глаза, уши, шею. Везде, где он меня касается, вспыхивает пожар.

Джефферсон. Так хорошо?

Я. Да.

— А так?

— Да.

— А здесь?

— Заткнись.

Он замолкает.

Хорошо?

Да.

* * *

Сон. Чарли, мама, отец. И мир до Хвори. Сказка, но настоящая, и в ней мы все вместе, Чарли хохочет на качелях, я поворачиваю голову к Джефферсону и говорю: «Смотри, Чудесный лес!», а он отвечает: «Мы будем там жить, разве ты не знала?». Но кролика поймал охотник… и тянет, тянет за ногу…

Глава 35

Джефферсон

Открываю глаза. К моей груди приставлен нож, под острием проступила кровь. Кэт?! Припадок ревности? Нет, не она. Это паренек лет четырнадцати — глаза бешеные, волосы спутаны, с них капает соленая вода.

Рядом сидит Донна и смотрит на двух других гостей; те улыбаются, приставив оружие к ее голове.

— Пустите ее! — бросаю я.

Меня бьют по лицу рукояткой пистолета. Хруст, звон в ушах. В глазах на миг темнеет.

Снаружи доносится глухой удар, три выстрела. Крик. Голос Кэт.

Нам связывают за спиной руки мокрой веревкой — она больно впивается в запястья — и толкают из рубки на палубу.

Питер и Умник тоже в плену, с носа судна тащат Кэт. На корме несколько худых подростков с безумными глазами избивают Тео. Тот лежит на палубе безоружный и с трудом защищается — их человек шесть или семь. Еще один незваный гость неподвижно валяется возле поручней. Наверное, Тео его убил.

Почему дозорные не подняли тревогу?! Я вдруг оскальзываюсь. Что-то мокрое. Кровь. Паук мертв, тело лежит с поднятыми руками.

Его сталкивают в воду. Всплеск — и Паук исчезает из виду. Точно так же они поступают со своим мертвецом.