Игра на выживание

На пороге стоит девушка со светлыми косичками и неожиданно ангельским лицом. На голове венок из ромашек, на шее цепочка с подвеской, ниже — мешковатый медицинский костюм с подкатанными рукавами, весь в брызгах запекшейся крови.

Блондинка улыбается, впускает нас за дверь и ведет мимо пустых загонов, клеток и металлических дверей. Где-то играет песня — приятная джазовая импровизация, печальный тягучий голос, который не вяжется с окружающей кровавой серостью.

Мы идем и идем, музыка все громче. Наконец она взрывается ярким перебором, проникает в каждую клеточку, заглушает мысли. За коридором — большое помещение. Длинные ряды столов, на них оборудование, штативы с пробирками. Над дальним столом кто-то склонился.

Человек кивает в такт музыке. Он закупорен в голубой костюм из плотной резины, на спине — похожая на короб сумка.

Незнакомец перестает кивать и поднимает голову, будто почувствовав чужой взгляд. Музыка замолкает, сменяясь тихим шипением.

Он медленно, не спеша поворачивает голову в нашу сторону, и я невольно пячусь.

Его лицо скрывает пятнистое, исцарапанное стекло — часть резинового костюма. В стекле отражается свет ламп, свисающих с потолка на скрученных проводах, и разглядеть, кто внутри, невозможно.

Человек выпрямляется, поднимает руки, нащупывает застежку гермошлема и тянет за нее.

Меня вдруг прошибает пот: сейчас то, что находится внутри костюма, вырвется наружу и всех нас заразит.

Раздается шипение, незнакомец высвобождает голову из шлема. Наконец я его вижу.

Редкие желтоватые волосы, прямой нос, бесцветные глаза. На тонкой, почти прозрачной коже — россыпь прыщей и пятен. Колючая щетина выбрита кусками.

Невообразимое лицо.

Лицо сорокалетнего — или даже старше — мужчины.

Лицо Старика.

Донна ахает. Я сжимаю ей руку. Питер бормочет что-то сквозь зубы и крестится.

Старик улыбается. Перекошенная гримаса, тонкие пятнистые губы, желтые зубы.

— Приветствую, — говорит он. — Вы как раз вовремя.

Голос странный, чересчур высокий.

У меня язык отнялся. Пока все молчат, Старик жадно пьет воду из большой пластиковой бутылки.

— Для чего вовремя? — наконец отмираю я.

— Мы кого-нибудь потеряли? — спрашивает он у парня, который бил меня по лицу.

— Да. Кевина, — бесстрастно отвечает тот.

Старик выглядит потрясенным. В замешательстве качает головой. Руки у него дрожат.

— Они на нас напали, — вклиниваюсь я. — Захватили судно. Убили нашего друга.

— Ничего, — говорит Старик. — Ничего. Он погиб не напрасно.

— Кто вы?! — восклицает Донна. — Как выжили?

— Спасибо химии. Но я, увы, не исцелился. Всего лишь получил отсрочку. — Он делает еще один большой глоток воды.

— Так это вы? В городе?

— Время от времени я вынужден туда выбираться. Нужны запасы, техника. Но… Давайте-ка сначала вас устроим. — Старик улыбается. — Всему свое время.

И нас ведут назад, мимо зараженного трупа в коридоре.

* * *

Заходим в большое помещение, разделенное на стойла при помощи металлических решеток высотой до пояса. Здесь, наверное, когда-то держали овец или свиней. Нас приковывают к прутьям толстыми цепями. Голые облупленные стены шелушатся. В воздухе застарелый запах экскрементов. Бесчисленные навозные пятна въелись в землю, изгадили все кругом. На стенах корявыми буквами нацарапано множество имен — разными руками. Везде, куда может дотянуться человек, — немые письменные свидетельства. Единственное, что осталось от пленников, сидевших здесь до нас.

Мне становится страшно. Стараюсь этого не показывать, но Донна озвучивает мои мысли.

— Нас убьют.

— Не убьют, — возражаю я.

— По-моему, этого и следовало ожидать, — сообщает Умник.

Тишина. Перевариваем.

— То есть? — не выдерживает Донна.

— Похоже на действующую лабораторию, — пожимает плечами Ум.

— Ага, действующая лаборатория, где проводят эксперименты на людях! — возмущается Питер.

Умник вновь пожимает плечами. Делать это неудобно — одна его рука прикована наручниками на уровне головы.

— Испытания на людях — завершающая стадия исследований, — объявляет он. — Это хорошо.

— Чувак, ты совсем того, — говорит Кэт.

— Мотать отсюда надо, мать вашу, — ругается Капитан. — Тео, ты живой?

— Что со мной сделается. — Лицо Тео заплыло, губы окровавлены.

— Умотаешь тут, как же, — усмехается Кэт. — Ребятки вооружены до зубов. И вообще, они чокнутые. Вы глаза их видели?

— Зрачки расширены, — кивает Умник. — Старик держит их на наркотиках.

В замке поворачивается ключ, входит голубоглазый парень с бусинами в волосах. Вместе с ним другие островитяне. У них наши вещи. Футболки, оружие, медвежонок, которого Донна стащила из библиотеки. У одного в руках «айфон» — тоже, наверное, Донны. Камера включена.

— Я снимаю шоу, — заявляет Голубоглазый. — «Лабораторные крысы» называется.

Когда до островитян доходит, они прыскают.

— Кто хочет стать первым участником?

Мы молчим.

— Да ладно вам. Мне что, самому выбрать? — Он так и светится от счастья.

— Я. Я пойду, — ни с того ни с сего брякаю я.

Донна дергается в мою сторону, я опускаю глаза.

— Не надо, — просит она. — Не надо!

Несмотря на ужас, выдавливаю улыбку.

— Я не пропаду.

— Нет! Не ходи!

Беру ее за руку.

— До скорого.