Игра не для всех. Сталинград

Иван Двуреченских не пытался влезать в управление бойцами при живом командире, да еще в бою. Тем более, что первый взвод принял лейтенант Вадим Сиделев, самый крепкий в роте взводный с кадровым образованием. Нет, политрук был убежден, что его задача в сражении — это вдохновлять людей своим примером, показывать бойцам, как должен драться настоящий коммунист! И он дрался, подавал пример, тщательно целясь во врага из простой и хорошо знакомой ему «трехлинейки». Новенький ППШ с массивным деревянным прикладом и емким магазином на семьдесят один патрон, выбрасывал шестнадцать пуль в секунду и буквально смел вчера пулеметный расчет фрицев, завершавший короткую перебежку. А после уничтожил и еще двух панцергренадер. Но затем скорострельный автомат принял на себя несколько гранатных осколков, фактически закрыв собой политрука — и получив при этом серьезные повреждения. Так что сегодня Иван воевал с хорошо знакомой еще по срочной службе винтовкой Мосина.

Бой, несмотря на относительную малочисленность фрицев — всего два десятка! — складывался далеко непросто. Врага до последнего прикрывали плотным огнем МГ-34 съехавшие вниз бронетранспортеры, да и сами мотопехотинцы, именуемые в вермахте панцергренадерами (политрук как-то вычитал это в дивизионной газете), наступали умело, короткими перебежками, прижимая советских бойцов очередями скорострельных МГ-42. При этом лейтенант Сиделев оказался командиром все же послабее, чем Самсонов — хотя ни политрук, ни сам взводный об этом ничего не знали. Имея на своем участке четыре ручных «дегтярева», он не добился от пулеметчиков путного фланкирующего огня, и два первых номера погибли в «дуэлях» с расчетами машингеверов — подавить при этом удалось только один из них. И синхронного броска гранат также не вышло — а вот германцы сумели точно вложить с десяток «колотушек» в окопы взвода, после чего группа из двенадцати человек ворвалась в траншею. С запозданием ударивший в тылу позиции второй ротный «максим» смел с бруствера лишь двух чуть замешкавшихся гансов — и сразу же стал бесполезен…

За время атаки германцев Иван сумел снять только одного немца. Трехсекундные перебежки врага не позволяли взять точный прицел, а трехлинейка может сделать лишь один точный выстрел до перезарядки, это вам не автомат и даже не самозарядка. Но с одним панцергренадером ему повезло. Когда же противник ворвался в траншею чуть левее его ячейки, политрук тут же устремился в бой, окликнув еще трех бойцов и уведя их за собой.

Опытный фельдфебель Карл Бебель, командующий сводной группой из обоих отделений (второго унтера перехлестнула пулеметная очередь) быстро осознал, в насколько сложную попал переделку. Танки, основная ударная мощь их подразделения, завязли в центре, и кажется, несли потери. А их собственная атака на превосходящие силы большевиков, столкнулась с достаточно упорным сопротивлением и плотным встречным огнем. Ему практически сразу же было понятно, что панцергренадерам противостоят неопытные бойцы с таким же неопытным командиром, но фанатики имели численное преимущество — и главное, были готовы драться. Нескольких человек, в том числе Гюнтера — фельдфебеля второго отделения и старого товарища Карла — срезали точные выстрелы винтовок Мосина и огонь на удивление многочисленных пулеметов, а его самого контузило близким взрывом гранаты и ранило осколком в мякоть бедра. Не опасно, но можно подцепить инфекцию, да и болит сильно… Все же они ворвались в окопы, Карл сам расстрелял из МП-40 двух нерасторопных славян — но дальше все осложнилось. Удары штыков фанатиков унесли жизни двух камрадов в окопной схватке, еще двух срезал станковый пулемет, замаскированный в глубине русских позиций. Фактически, у Бебеля осталось только одно отделение, а большевики сами перешли в контратаку! На левом фланге ее пока сдерживает расчет Альтмана — Отто положил пулемет на плечо второго номера, вставшего на колено и крепко сжавшего сошки, и бьет из МГ-42 по русским практически в упор. Но справа… Справа помочь своим удержаться сможет только он сам и огонь надежного МП-40!