Я замолчал, пораженный вдруг схожестью моего настоящего с 1917-м годом. Ведь страна сейчас также поделена на немногочисленных патриотов, ориентирующихся на традиционные русские ценности, и абсолютное большинство, составляющее инертную, равнодушную к чужой беде массу. И также воровство чиновников всех мастей на всех доступных уровнях… Разве что дворян нет — зато есть элитарный и очень узкий круг людей, которые имеют баснословные богатства… Про Церковь не могу утверждать, туда сейчас силком никого не загоняют. Даже скорее наоборот, уже очень многие относятся к верующим предвзято и с раздражением, переходящим порой в открытую агрессию. Хотя думаю, слова о «форме без содержания» справедливы и для некоторых современных прихожан… Но главное — это повсеместный разгул греха: пьянства и уже ставшим доминировать над ним масштабным распространением наркоты, агрессии и ожесточенности, идущих рука об руку с одновременным равнодушием большинства к происходящему. Даже когда кого-то избивают или убивают на улицах, это самое большинство снимает происходящее на камеры мобильников, а не вызывает ментов и скорую… Мат уже действительно заменяет обычные слова, а так называемый блуд… О-о-о, это пожалуй, самый распространенный, массовый грех, давно ставший нормой жизни. Как и последующие за этой «нормой» венерические болезни, аборты, разбитые семьи, в которых одинокие мамочки изо всех сил напрягаются, чтобы вытянуть ребенка… В наказание видимо за то, что так любили в молодости «плохих парней»…
Интересно, а на какой мы стадии «переполненной чаши»? Сколько нам осталось до того, чтобы Господь вновь послал нам «искупительные скорби»?!
— Неужели?! Вот бы тоже увидеть!
Грохнувший за стенками блиндажа взрыв гранаты и практически сразу ударившая следом пулеметная очередь заглушили голос помощника, одновременно заставив меня подскочить к танковому «дегтяреву».
Ну, вот накаркал же!!!
Глава 18
Ну, вот накаркал же!!!
Оля едва ли не подпрыгнула на топчане, словно кошка озираясь по сторонам дикими от страха и удивления глазами. Вскочил на ноги Женька Степанов, другие бойцы, отдыхающие в единственном на весь взвод, но просторном блиндаже. Вскочили — и тут же попадали от моего дикого рева: