Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна Великого Феникса

В 1617 году Тэйлор выпускает прозаический памфлет «Три недели, три дня и три часа путешествия из Лондона в Гамбург», пародирующий некоторые страницы «Нелепостей». Книжка посвящена «Отсутствующему Одкомбианскому Странствующему Рыцарю Сэру Томасу Кориэту, Великобританскому Недоразумению, Космографическому и Каллиграфическому Писателю, Шагомеру, Иноходцу, Рысаку, Неутомимому Путешественнику, Рыцарю Трои, Любимчику Слепой Фортуны».

В 1618 году появляется «Путешествие без единого пенни, или Прогулка Джона Тэйлора из Лондона в Эдинбург». Таких путешествий у Тэйлора было несколько, и их описания открыто пародируют кориэтовские. О степени достоверности многих сообщаемых Тэйлором удивительных деталей можно судить хотя бы по описанию им своего плавания из Лондона в Куинберри (Кент) на лодке из обёрточной бумаги с вёслами в виде двух вяленых рыбин, привязанных к палкам… Впрочем, немало западных учёных склонны принимать россказни Джона Тэйлора (как и кориэтовские) всерьёз, и, как можно понять, они представляют себе неистощимого Водного Поэта кем-то вроде Тура Хейердала шекспировских времён…

В 1618 году Тэйлор (гонитель, насмешник, враг Кориэта!) публикует ещё одно (пятое и последнее) письмо Кориэта из Индии, адресованное матери и датированное 1616 годом. Кроме этого письма, стилизованного под откровения простака-пилигрима, в книжке много стихов Тэйлора, в которых он, продолжая насмехаться над Кориэтом, «доказывает», что это письмо действительно написано одкомбианцем, а не сочинено самим Водным Поэтом. Но через 12 лет, издавая собрание своих трудов^{98}, Тэйлор наравне с другими своими сочинениями поместил там и полный текст этого «письма Кориэта», и факт этот свидетельствует о многом.

В той же книжке (1618 г.) есть потешная речь Кориэта — абракадабра, якобы произнесённая им перед лицом самого Великого Могола — императора Джахангира, да ещё на персидском языке! Помещён здесь и «портрет» Кориэта — гравюра на целую страницу: мужчина, одетый вполне прилично и модно, при шпаге, но его высокая шляпа с пером нахлобучена буквально на нос, полностью закрывая лоб и глаза! Читателю предоставляется возможность рассматривать нижнюю часть носа, усы и бороду великого пешехода, стоящего со сложенными на животе руками[138]. Скрытое от читателей за живой маской лицо подлинного автора (или авторов) — важнейшая деталь раблезианского фарса, разыгрываемого не только на страницах хитроумных изданий, но и на сцене жизни.

Почти весь 1613 год Кориэт с кем-то из сопровождающих проводит в Константинополе, пользуясь гостеприимством резидента английской Левантийской компании (бывшего фактическим английским послом) Пиндара, которому он передал внушительные рекомендательные письма. План дальнейших похождений, вероятно, ещё не определился. Летом 1612 года умер Рэтленд, а в ноябре того же года внезапно умирает наследник престола, для которого создавались Кориэтовы книги, — главный покровитель всего фарса; предприятие на время повисло в воздухе, пока его не взяли под свою опеку другие, прежде всего граф Пембрук.

В первой половине 1614 года Кориэт и сопровождавший его англичанин странствуют по Ближнему Востоку, посещают Святую Землю. Наконец, в сентябре 1614 года он пешком отправляется через Сирию, Персию и современный Афганистан в Индию и за девять месяцев достигает своей цели. Поскольку в его «письмах» утверждается, что весь маршрут от Иерусалима до Индии — 3300 миль (5300 км) — через горы, пустыни и джунгли он проделал исключительно пешком, он не только первый и единственный англичанин, совершивший такой беспримерный подвиг, это его пешее хождение вообще, насколько мне известно, не имеет аналогов в мировой истории! И в одном из «писем Кориэта из Индии» справедливо отмечается: «Вряд ли вы в своей жизни слышали о таком».

В этих напечатанных в Лондоне письмах содержится рассказ о некоторых красочных деталях невероятного путешествия, о дворе и империи Великого Могола. Но кроме этих «писем» существуют и другие, для печати не предназначавшиеся. Находившийся в Индии Томас Роу — адмирал, путешественник, дипломат и поэт, друг Джонсона, Донна, Саутгемптона, Пембрука — пишет в это время последнему, что путевые заметки некоего известного тому путешественника уже созрели для того, чтобы лондонские издатели с радостью взялись их печатать, — значит, Пембрук, ведавший, между прочим, и королевскими развлечениями, был в курсе дел, связанных с подвигами Кориэта и предполагавшимся изданием новой книги; связь кориэтовского фарса с покровителем Потрясающего Копьём и Бена Джонсона вполне очевидна. В конце письма Роу сообщает, что это лицо (то есть Кориэт) сейчас составляет и репетирует новые речи, «главным образом для нашей леди Хартфорд». Графиня Франсис Хартфорд была известна в тогдашнем английском высшем свете своей красотой и особенной надменностью — вряд ли эта сверхнадменная дама могла вообще иметь что-либо общее с безродным, нищим (вдобавок и уродливым) одкомбианцем. Ясно, что речь идёт о заготовке ещё одного комического эпизода для будущей книги.