Игра об Уильяме Шекспире, или Тайна Великого Феникса

В начале XIX века появился новый тип издания, знаменующий собой прогресс шекспироведческой науки, — вариорум; такое издание содержит все варианты текста, разночтения и их объяснения учёными, предельно полный комментарий (у нас подобные издания принято называть «академическими»). Первый шекспировский вариорум выпустил в 1803 году А. Рид; в 1813 году его переиздали. Над третьим вариорумом работал Э. Мэлон; после его смерти издание было завершено Джеймсом Босуэлом (1821 г. — 21-й том), оно включало и шекспировские поэмы. Среди вступительных материалов, занявших три тома, была и новая биография Шекспира. Мэлон первым попытался создать обоснованную хронологию шекспировских произведений. По сравнению с очерком Роу новая биография стала более полной, содержала больше фактов, были устранены некоторые неточности. Но странное дело: ни один вновь открытый, найденный с большим трудом стратфордский документ, запись или подпись не имели никакого отношения к шекспировскому творчеству, никакой связи с ним; наоборот, многие факты как будто бы прямо исключали такую связь.

Сундуки рукописей

Шло время, но ни рукописи, ни письма, ни документы о какой-то литературной деятельности или литературных связях Шакспера (или даже просто о его умении читать и писать) упорно не желали обнаруживаться, несмотря на все усилия и поиски тогдашних шекспироведов и многочисленных поклонников Великого Барда. Это не могло не быть замечено некоторыми находчивыми и умелыми людьми. И вот в конце XVIII века на свет стали появляться не только новые интересные предания и реликвии из «шекспировского дерева», но и вожделенные «старинные бумаги».

Первым из тех, кто действовал тогда на поприще обеспечения биографов Шекспира недостающими свидетельствами, следует упомянуть Джона Джордана, колесника из Стратфорда. Не преуспев в своей профессии, он подрабатывал тем, что служил гидом по Стратфорду и окрестностям для интересующихся Шекспиром путешественников. Не чужд он был и некоторого подобия стихотворства, что, как он считал, роднило его с великим земляком. В историю шекспироведения он вошёл как сочинитель нескольких «преданий» и изготовитель фальшивок. Иногда ему удавалось обмануть и самого Мэлона. Что-то он выдумывал сам, что-то заимствовал из уже имевших хождение анекдотов.

Наибольшую известность из творений Джордана получило так называемое «духовное завещание» отца Шекспира. В 1784 году Джордан предложил лондонскому «Журналу для джентльменов» снятую им копию с документа, якобы найденного более четверти века назад во время ремонта крыши дома на Хенли-стрит — того самого, где, как считают, родился Шакспер и где в то время жили потомки его сестры — Джоан Харт. Находка, обнаруженная между стропилами и черепицей, представляла шесть сшитых вместе листов бумаги с католическим исповеданием веры и именем Джона Шакспера, вписанным в начале каждого раздела. В копии, присланной Джорданом, отсутствовал первый лист. Как сообщал Джордан, оригинал написан «красивым и разборчивым почерком». Журнал печатать присланную копию Джордана не стал, но слухи о найденном документе дошли до тогдашних шекспироведов, и они добились, что оригинал документа был послан из Стратфорда Мэлону. Сначала Мэлон поверил в его подлинность и решил опубликовать (в отрывках) в готовившемся в 1790 году к изданию «Историческом описании английского театра». Уже во время печатания книги учёный попытался уточнить обстоятельства появления находки; ему прислали небольшую записную книжку, где рукой Джордана был написан весь текст «духовного завещания». Откуда вдруг взялся отсутствовавший ранее первый лист? Ответы Джордана на вопросы Мэлона были уклончивы и противоречивы, авторитетные антиквары считали документ фальшивкой, но Мэлон всё-таки опубликовал весь текст, включая и вдруг появившееся начало. Потом учёный пришёл к окончательному выводу, что «завещание» не имеет отношения к Джону Шаксперу.