Игра по-черному

Убедившись, что дочь заняла нужную позицию в указанном месте, Нестеров сам перебрался в заросли на другом краю деревни и стал приближаться к машинам. К его неудовольствию, он увидел двух боевиков, которые шли прямо к пикапам и что-то обсуждали между собой. Еще десяток метров, и они увидят, что у одной машины спущены все колеса. Они поднимут тревогу. И Нестеров, прикрываясь машинами, передвигаясь буквально «гусиным шагом», чтобы его голова не мелькала выше капота крайнего пикапа, успел добраться до первой машины и прижался к ее переднему бамперу. Теперь надо понять, с какой стороны обойти машину, чтобы быстрее оказаться на пути у своих противников. Их придется убивать быстро и тихо.

«Они подойдут к машине со спущенными колесами сзади и чуть левее, – прикинул Нестеров направление движения боевиков. – Значит, я пойду обходить эту машину тоже слева. Она все время будет между нами. И мне надо опередить врага, проскользнуть небольшое расстояние между машинами и оказаться у задней в тот момент, когда боевики увидят ее колеса и поднимут тревогу. Еще несколько осторожных шагов, потом перемещение к задней машине». Все бы хорошо, но раны на ребрах от хворостин, которыми его нещадно стегали, саднили от пота неимоверно. «Ничего, – думал Нестеров, – все бы проблемы были такими, тогда можно жить припеваючи».

Спецназовец замер за пикапом, чуть приподняв голову, чтобы через стекло видеть двух приближающихся боевиков. Они шли, энергично жестикулируя и чему-то смеясь. Весело им тут было с оружием среди безоружных. Жители деревни в их власти, твори, что хочешь. Сплошное упоение от безнаказанности. С холодной решимостью Нестеров ждал, когда боевики подойдут ближе. Еще несколько шагов, лишь бы попозже заметили, что колеса у одной машины спущены. Все, заметили!

Один из боевиков схватился за голову и стал что-то лопотать, тыкая пальцем в сторону колес пикапа. По всему было понятно, что эти двое не подумали о злом умысле и решили, что колеса пробили во время движения и они постепенно спустились за предыдущую ночь. Сразу два? Может быть и такое. Они просто не видели, что и другие два колеса спущены, но дать время врагу поразмышлять на эту тему в планы Нестерова не входило. Боевики обошли машину, и тут они увидели все: и еще два спущенных колеса, и пленника-европейца с кровавыми полосами на ребрах, который вообще-то должен сидеть под замком.

Спецназовец бросился вперед с такой скоростью, на которую только были способны его натренированные мышцы. Удар рукой под ствол автомата первого противника, мгновенное сближение с ним, и тут же удар локтем в лицо, в область переносицы. Руки Нестерова схватили вражеский автомат и резко вывернули его вверх и на себя, ломая пальцы боевику. Тот не успел вскрикнуть от боли, как резким ударом приклада автомата в висок спецназовец бросил его на землю. Второй боевик с вытаращенными от ужаса глазами хотел кинуться назад и закричал. Ствол его оружия повернулся в сторону русского, но выстрелить ему Нестеров не дал. Удар ботинка в коленную чашечку – и негр согнулся пополам, хватаясь за ногу от страшной боли. И в этот же момент, подставив свое колено, Нестеров обрушил удар кулака на затылок противника. Он услышал, как с противным звуком хрустнули хрящи носа, и боевик упал, захлебываясь кровью.

Нестеров подобрал второй автомат и швыр– нул его в кабину. Затем забрался на водительское сиденье и повернул в замке зажигания ключ, который водитель так и не вытащил вчера после приезда в деревню. Мотор заурчал послушно и уверенно. Включив скорость и прислушиваясь к звукам в деревне, спецназовец тронул машину с места и погнал ее туда, где его ждала Алена. Выстрелы еще не звучали, и это хорошо. Подольше бы они не начинали стрелять. Стрельба началась, когда дочь запрыг– нула почти на ходу в машину и легла на пол за спинкой переднего сиденья. И тогда Нестеров погнал машину по грунтовой извилистой дороге между деревьями. Стрелять им вслед будут недолго, понимал он. Деревья уже закрывают обзор. Одна пуля прошила дверку возле его колена, вторая угодила, кажется, в задний борт. Но ни бензобак, ни мотор, ни колеса не пострадали. А потом и выстрелы прекратились.

– Папа, почему ты поверил тому старику? – спросила Алена, когда они отъехали уже на значительное расстояние от деревни и отец сбавил скорость. – Что он не поднимет шума, не испугается и не начнет кричать от испуга? Ты просто рисковал потому, что не было иного выхода?

– Риска не было, – улыбнулся отец. – Я же видел, как он с тобой разговаривал, как успокаивал. По артикуляции я понял, что он говорит с тобой по-русски. И ты с ним тоже. И потом, когда я подползал к ограждению, он чуть подвинулся и повернулся спиной, чтобы прикрыть меня от глаз охранников. Он что, когда-то учился в нашей стране?

– Да, так он сказал, – кивнула Алена и обессиленно опустила голову на руки.