Игра с химерами (СИ)

«Послушай, золотко… Да ведь это не бог, а бестолковый фазан. Всё, что у него есть – его неземная красота. На что он тебе сдался, чем очаровал?»

«Он весел и беззаботен, и моя утроба замирает, когда он улыбается… Я бы отдала жизнь за одну его улыбку» – мечтательно промурлыкала Хель, кокетливо накручивая прядь волос на палец. Локи мучительно начал прикидывать, образумится ли дочь, если увидит, что её почтенный родитель от безнадёги начнёт биться головой о своды её костяного дворца.

«Я уверен, если мы поищем, то найдём тебе…»

«Он мне снится. И я снюсь ему. То сны любви и смерти – прекрасные сны»

Локи окончательно понял, почему последние две недели Бальдр казался очень дёрганым и постоянно позёвывал, словно от бессонницы.

«Допустим. Но пойми, Хель, вы с ним не пара. Я отыщу тебе мужа – дай только срок»

«Я люблю одного его, отец»

«Не шантажируй меня этим словом»

«Дорогой папа, это ещё не шантаж. Шантаж это вот так: не приведёшь ко мне Бальдра – не получишь поддержки на Рагнарёк»

«Но…»

«Я училась у лучших» – передёрнула плечами Хель, и, отвернувшись, принялась как ни в чём не бывало зачёсывать волосы так, чтобы скрыть мёртвую глазницу.

Привести Бальдра значило сначала убить Бальдра. О том, чтобы отправить этого золотого мальчика на свидание с полутрупом не могло быть и речи. За всю свою жизнь Бальдр отказал целому океану красавиц – а уродинам и мечтать не о чем.

… Слушай, женщина, у меня горло пересохло от голода, может, ты уже дашь мне пирог?

– Дорассказывай, лентяй и бездельник.

– Эх… К несчастью для Локи, Фригг, мать Бальдра, уже успела послушать рассказ о пугающих снах от сына, и задалась великой целью сделать любимого мальчика бессмертным. Она пустилась в поистине грандиозное путешествие, и всё, что видела, называла истинными именами и заклинала не делать Бальдру зла. Локи следовал за ней по пятам; вдохновлённая родительница казалась неутомимой. Но на пятый день она уже едва переставляла ноги, и когда ей попался крохотны росток омелы, Локи перевоплотился в старушку и с невинным видом пожурил Фригг за излишнюю подозрительность. В самом деле, разве может причинить зло такой маленький, почти зачахший стебелёк?

Фригг невольно отвлеклась, задумалась, и, увидев вдруг гадюку, побежала за ней, отбросив росток прочь.

Локи забрал растение и, выточив из него дротик, стал дожидаться удобного момента.

Вернувшись в обитель богов, Фригг, уверенная, что спасла сына от любой угрозы смерти, на радостях закатила пир. Бальдр не удержался от хвастовства, и, обнажившись перед гостями, предложил им бросать него всё, что под руку попадётся. И точно: насекомые улетали прочь, змеи мирно сворачивались в кольца, пауки не трепетали своими ядовитыми хелицерами. Девушки с хохотом стали бросать в Бальдра фрукты, которые взрывались, обдавая тело мечты липким ароматным соком. И в этот самый момент, когда представительницы прекрасного пола думали попросить слизать всё это великолепие, Локи подставил слепого брата Бальдра, предложив ему метнуть ядовитый дротик. Так что Бальдр – обнажённый, весь в сладком соке, то есть полностью готовый к употреблению – предстал перед Хель при полном параде. А оставшийся чистеньким и в буквальном, и в переносном смыслах Локи выждал с неделю и побежал к дочери за обещанной армией.

И застал Хель в ещё более масштабной печали. Только на этот раз на её лице была запечатлена какая-то странная решимость.

«В чём дело, дочка? Ты не счастлива в браке? Планы Фригг по воскрешению сына провалились – то мои старания, и я надеюсь получить за это дополнительный корабль» – не упустил случая поднять цену родитель.

«Ты его получишь» – не оглядываясь, ответила Хель.

«А…» – признаться, Локи не ожидал быстрого соглашения, – «Что ты делаешь?»

Хель ненадолго прервалась, смахнув со лба пот и оставив на лице полоску глинистой земли:

«Я сажаю омелу, растение, которое облагодетельствовало и прокляло меня одновременно»

«Прокляло?»

«Бальдр больше не улыбается» – пояснила повелительница Мокрой Мороси.

Зная силищу родной дочери, Локи закономерно сделал вывод, что кровь его крови просто выколотила из Бальдра первую брачную ночь, несколько перестаравшись: примерно до переломов ног и рук любимого.

«Нет» – словно прочла его мысли Хель, – «Ему… всё равно. Здесь нет жизни, нет солнца. Он больше не улыбается и не смеётся. Смотри»

Локи с удивлением проводил взглядом мертвецов, волею своей хозяйки наряженных в цветастые одежды.

«Перед ним выступают. Танцуют. Поют. Я перекрасила дворец, разбила цветники – но он и не взглянул. Словно опустел… изнутри»

Локи хотел было утешить дочь, сказав, что Бальдр и раньше не отличался эксклюзивной смысловой наполненностью, но вовремя передумал:

«Если он тебе наскучил – отдай его матери»

«Ни за что! Теперь он мой» – взметнув на отца тёмную мощь глаз, ответила Хель, снова принявшись за свои посадки.

«Ему здесь плохо»

«Я сделаю так, что станет хорошо»

«Нет. Это не его мир. Он привык к пирам и шуткам»

«Я дам ему это!»

«Хель…»