Игра с огнем

— В смысле? — снова повторил Максим, чувствуя себя китайским болванчиком.

— В прямом! Были отпечатки — и нету! Капля воды на их месте.

— Так не бывает.

— Ну хочешь, сам съезди, посмотри. — По голосу казалось, Дима обиделся.

— Может, порошок у Кости испорченный? — предположил Максим, отстраненно понимая, что этого не может быть. Но отпечатки в воду тоже превратиться не могут, как ни крути. А дактилоскопического сканера в их городке и в помине нет. Как в прошлом веке живут.

— Да нормальный у него порошок. Это Соболева какая-то испорченная. Не зря у нее дома ни одного отпечатка не нашли. Костя ее медкарту чуть ли не с самого рождения просмотрел, но там ничего интересного. В детстве была первая степень ожирения, но сейчас ты ее сам видел, вполне себе нормальная. Во взрослом возрасте пару раз гриппом болела и все. Ничего необычного, тем более — генетики. Костя сказал, прямо с утра пошлет образцы тканей в Алексеевск, пусть там проверяют. Но ты же понимаешь, это будет долго.

Дима сказал это таким тоном, что сразу стало понятно: далее последует какая-то просьба. Так и оказалось:

— Может, ты поищешь?

— Что именно? — не понял Максим.

— Ну, что-нибудь про болезни, при которых не остается отпечатков пальцев. Как такое вообще возможно.

— А сам гуглом пользоваться не умеешь? — съехидничал Максим.

— Да меня Семеныч нагрузил всю подноготную Соболевой выяснить, когда мне все успеть? — пожаловался Дима.

— Тебе за это хотя бы платят. А мне платят за то, на что вы мне времени уже не оставляете. Я согласился помочь вам с информацией по ритуалу, буду этим ночью заниматься. Когда ты мне предлагаешь еще болезни искать? Завтра? Вместо основной работы?

— Ну Максим…

— Ты не охренел часом? Новый год на носу, я Яне пообещал новый ноутбук, а денег на него у меня нет.

Дима обиженно засопел в трубку, но Максим тоже не собирался сдаваться.

— Тебе Шумилин деньги отдал? — наконец спросил единственный друг, рискующий перейти в разряд бывших.

Шумилин когда-то был одним из заказчиков Максима. Заказ сделал крупный, внес предоплату. Но вот остальных денег Максим от него так и не увидел. Сначала тот кормил его завтраками, потом просто перестал брать трубку.

— Нет еще.

— А если отдаст, их хватит на ноутбук?

Максим уже понимал, к чему клонит Дима. Может, соглашаться помочь за ответную услугу было и не очень по-дружески, но отказываться он не собирался.

— Хватит.

— Тогда давай так: я с него стребую долг, есть у меня кое-какой компромат на него, а ты поможешь с болезнью.

— Идет.

Попрощавшись с Димой, Максим вышел из машины, чтобы открыть ворота во двор, и с тревогой посмотрел на темные окна дома. Куда могла деться Яна в начале двенадцатого? Спать она едва ли легла бы так рано, девочка уродилась совой, могла засидеться до трех ночи, если не напомнить ей о необходимости восьмичасового сна. Максим уже почти успел начать привычно ругать себя за плохое отцовство, когда, открыв дверь, услышал звуки телевизора в гостиной. Яна никуда не ушла, просто смотрела телевизор без света. Что в общем-то было странно, ибо без света она едва ли могла читать, а совмещала эти два занятия почти всегда.

Однако сейчас Яна не читала. Она лежала на диване, положив голову на подлокотник и закинув ногу на ногу, и что-то активно писала в телефоне. Вошедшего отца она за звуками телевизора даже не услышала.

— Глаза испортишь.

Яна вздрогнула и почему-то тут же спрятала телефон.

— Пап? — Она быстро села и постаралась придаться своему лицу невинное выражение. — Я не слышала, как ты вошел.

— Еще бы. Ты так активно с кем-то переписывалась, — хмыкнул Максим.

Даже в полутьме гостиной было видно, как покраснела Яна. Строгий отец внутри него настаивал потребовать немедленно показать телефон, но понимающий родитель промолчал. Яне уже пятнадцать, вполне естественно, что у нее могут появиться девичьи секреты и первая влюбленность. И как бы ни хотелось продолжать контролировать каждый ее шаг, чтобы вовремя подставить плечо и уберечь от разочарований, стоило дать ей свободу. В конце концов, сам он впервые поцеловал девчонку лет в тринадцать, а в пятнадцать считал себя уже вполне взрослым парнем. Кажется, даже курил. Вот ведь странное существо человек: начать курить в четырнадцать, чтобы бросить в двадцать. Оставалось надеяться, что Яна еще не курит.

— К тебе приходила наша библиотекарша, — сообщила дочь, поняв, что допроса не последует. — Принесла какие-то книги и коробку. Я положила в твоей комнате не столе.

— Спасибо. Сейчас чего-нибудь поем и посмотрю.

— Ужин на столе.

Максим направился в сторону кухни, но Яна остановила его.

— Пап!

Он обернулся. Яна уже встала с дивана и теперь смотрела на него с хитрым прищуром.

— Я заглянула в коробку. Там читательские формуляры или как оно там называется. Кто какие книги брал за последний год. Это как-то связано с убийством Марины Петровны?

Максим недвусмысленно посмотрел на зажатый в ее руке телефон.

— А тебе не нужно продолжить беседу с ухажером?

Яна рассмеялась и подошла ближе.

— Ну, пап, ну, скажи! Или давай я тебе помогу!

Максим приподнял брови.