Игра с огнем

Пока Максим — в своих мыслях Элиза перестала добавлять к его имени отчество, лжецы этого не достойны — присев на корточки, рассматривал заднюю стенку стола, где она нашла конверт, она, в свою очередь, рассматривала его. Давно нестриженные темные волосы и небритое лицо почему-то не делали его неопрятным, скорее наоборот, придавали истинно мужского шарма. Простая, не новая, но чистая и аккуратная одежда. Руки явно знали физический труд. Нет, у него не было грязных обломанных ногтей или раздражения от постоянного пребывания на ветру или в воде, но широкие ладони с длинными пальцами и мелкими царапинами на них едва ли могли принадлежать офисному работнику, весь день щелкающему компьютерными клавишами. По правому запястью протянулась еще свежая красная полоса, а кожа наверняка была шершавой на ощупь. На вид ему было около тридцати пяти, и он вполне мог быть отцом пятнадцатилетней девушки, но в то же время Элиза не представляла, как могли смешаться гены, чтобы у него родился такой белокурый ребенок с просвечивающейся кожей. Разве что мать Яны была такой же истинной блондинкой.

Максим заметил ее заинтересованный взгляд, потому что несколько раз посмотрел на нее, а затем спросил:

— Что?

Элиза подошла к столу с другой стороны, словно проводя между ними границу, которую все равно собиралась нарушить.

— Яна Васильева — ваша дочь?

Он удивленно приподнял брови, как будто ждал вовсе не этого вопроса.

— Она что-то натворила?

— Нет, я спросила из-за фамилии. Сколько вам лет?

Максим усмехнулся.

— Мстите за вчерашнее?

— Просто интересуюсь. — Элиза наклонилась над столом, положив на него руки и приблизив свое лицо к лицу Максима. — А еще пытаюсь понять, сколько вам было лет, когда она родилась. Школу уже закончили?

Максим хмыкнул, но взгляд не отвел. Вместо этого скользнул им по ее лицу, губам, очертил линию подбородка, но, к удивлению Элизы, ниже не опустился, хотя ее поза давала все шансы заглянуть в вырез блузки, верхнюю пуговку которой она предусмотрительно расстегнула перед его приходом.

Элиза всегда знала, когда нравится мужчинам. Взгляды у них были весьма красноречивыми, как бы ни пытались они их скрывать. Далеко не каждый рисковал подойти к ней, даже когда она была в клубе с подругами, но глазами раздевали многие. Видела она такой же взгляд и у Максима сегодня утром. Только тогда она была в пальто, а теперь подпускала ближе. А вот поди ж ты, сдержался. Это не могло не восхищать.

Соблазнять его, ясное дело, она не собиралась, но поквитаться за вчерашнее хотела. Как умела. Впрочем, шанс еще не упущен.

— Скажем так, я был старше Яны, но младше вас, — ответил он, снова посмотрев ей в глаза. — Мы квиты?

Элиза пожала плечами, делая вид, что удовлетворена ответом. И только когда он вернулся к осмотру внутренностей стола, спросила:

— Так что же это было: большая любовь или брак по залету?

Максим снова посмотрел на нее, и на этот раз, к своему удовольствию, Элиза увидела на его лице раздражение.

— Хотите предложить мне поговорить о деле? — невинно хлопнула ресницами она, выпрямляясь.

Теперь он рассмеялся, тоже медленно поднимаясь с корточек.

— А вы сегодня другая.

— Сегодня я вас позвала.

— Могли бы положить конверт на место и сделать вид, что не видели его.

— Я честная, я же вам говорила. Нашли что-нибудь интересное?

Максим взял в руки пухлый конверт — платком, а не как Элиза, голыми руками — и перевернул его.

— Видите пятна на уголках?

Элиза наклонилась ближе, действительно замечая в каждом углу конверта темные пятнышки, на которые не обратила внимания раньше.

— Что это?

— Клей. Конверт не завалился за ящик. Он специально был приклеен к задней стенке стола. Затем, видимо, оторвался и упал вниз, помешав вам закрыть свой ящик.

Элиза даже забыла, что нужно играть роль. Нахмурилась, с трудом удержав себя от того, чтобы взять в руки конверт. Хватит, и так уже залапала.

— Поможете мне? — предложил Максим, снова опускаясь вниз.

Вдвоем они один за одним вытаскивали ящики стола, освобождая заднюю стенку, и когда наконец сделали это, увидели, что к нему прикреплен еще один конверт. Отрывать его Максим не стал, хоть Элизе и было крайне любопытно заглянуть в него.

Несколько долгих мгновений оба смотрели на пухлый конверт, гадая, что в нем, а затем Элиза спросила:

— Откроем? Или позовем настоящих полицейских?

Вот теперь он посмотрел на нее так, что она поняла: они действительно квиты. Смотрел долго, и взгляд не скользил даже по ее лицу. Элиза порадовалась, что сняла очки перед его приходом. Взгляды, разделенные стеклами, не смогли бы так испепелять друг друга.

— Справедливости ради, — наконец медленно начал Максим, — я вам ни разу не говорил, что я из полиции. Так что технически я не врал.

— Тот блондин, который говорил об убийстве Марины Петровны, назвал вас коллегой, — напомнила Элиза, не делая попытки отстраниться, хотя они находились слишком близко на ее вкус.

— Я не отвечаю за слова других людей.

— Но вы не стали и говорить мне правду. Вместо этого устроили допрос, подозревали меня в чем-то, требовали алиби.