Игра в бары

Все присутствующие внимательно следили за ним. Гутман извлек на свет божий какой-то конверт, подбросил его на руке и кинул Спейду. Тот не успел отреагировать, и конверт, ударившись ему в грудь, упал на колени. Спейд неторопливо поднял его, распечатал и достал изнутри новенькие тысячедолларовые банкноты. Ровно десять штук. С мягкой улыбкой он поднял голову.

– Мы, кажется, договаривались о несколько большей сумме.

– Да, сэр, договаривались, – согласился Гутман. – Но разговоры – одно, а дело – другое. Теперь плата возросла. – Он засмеялся, колыхаясь всем телом, потом посерьезнел и покосился на Кэйро. – В общем, сэр… ситуация изменилась.

Пока Гутман делал свое заявление, Спейд сунул деньги обратно в конверт и самым беззаботным тоном заметил:

– Конечно. Но хотя вас и много, сокол, тем не менее, у меня.

Тут вмешался Кэйро:

– Полагаю, вам не стоит напоминать, мистер Спейд, что вы сами, обладая соколом, целиком находитесь у нас в руках.

Спейд ухмыльнулся.

– Ну, это меня не волнует. – Он положил конверт рядом с собой на софу и обратился к Гутману: – К вопросу о деньгах мы вернемся позже. Существует еще одна деталь, которую надо обсудить в первую очередь. Нам необходим козел отпущения.

Толстяк непонимающе посмотрел на него, захлопал глазами и уже открыл было рот, дабы что-то произнести, как Спейд пояснил:

– Полиции нужна жертва… Человек, на которого они повесят три убийства. Мы…

– Два, только два, мистер Спейд, – перебил его Кэйро. – Вашего партнера, несомненно, прикончил Торсби.

– Хорошо, пусть два. Какая разница? Для полиции и двух достаточно…

– Знаете, сэр, из того, что мы успели выяснить о вас, я вполне могу заключить, что нас такие вещи не должны беспокоить, – заметил Гутман. – Предоставим разбираться с полицией вам самому. Вы не нуждаетесь в нашей неквалифицированной помощи.

– Если вы так считаете, – живо отреагировал Спейд, – значит, вы выяснили недостаточно.

– Не воображайте, что мы поверим, будто вы боитесь полиции или не в состоянии…

Наклонившись вперед, Спейд раздраженно перебил Гутмана:

– Я не боюсь полицейских и знаю, как от них отделаться. Именно это я и пытаюсь вам вдолбить. Лучше всего подбросить им жертву, которую они смогут обвинить в убийствах.

– Ладно, сэр, я допускаю, что такой путь не исключен, но…

– Черт вас раздери! – воскликнул Спейд. Глаза его горели, лоб покраснел, а синяк на виске сделался багровым. – Я же знаю, что говорю. Это единственный выход. Бывало, я посылал к черту даже членов верховного суда, и мне все сходило с рук, потому что я никогда не забывал о дне расплаты. О дне, когда я должен оказаться впереди всех. Когда я пригоню свою жертву в полицейское управление и заявлю там: «Эх, чурбаны, вот ваш преступник!» И пока такое мне по силам, я могу чихать на все предписания и правила. До сих пор я еще не проигрывал, да и сейчас не проиграю. Не сомневайтесь.

Глаза Гутмана беспокойно блестели, но на лице сохранилось добродушное выражение, и голос звучал вполне спокойно:

– В вашей системе много разумного, ей-богу, много! Если бы удалось применить ее и на сей раз, я бы это только приветствовал. Но, к сожалению, в нашем случае она отпадает. Такое происходит даже с самыми лучшими из систем, и умный человек это прекрасно понимает. Я считаю, что вам достаточно хорошо заплатили за те неприятности, которые могут возникнуть у вас с полицией при отсутствии того самого козла отпущения, но, – Гутман засмеялся и развел руками, – здесь ничего не попишешь. Вы отлично ориентируетесь в любой ситуации и в конце концов сумеете выйти сухим из воды. Вы справитесь, сэр.

Спейд помрачнел, глаза его стали жесткими.

– Повторяю: я знаю, что говорю, – тихо сказал он. – Это мой город, и в нем я диктую условия. Я, конечно, могу справиться один раз. Но в следующий меня схватят за горло так, что я подавлюсь собственными зубами. Вы упорхнете в Нью-Йорк, в Константинополь или куда-нибудь еще, а я останусь тут.

– Но, наверное, вы можете… – начал Кэйро.

– Не могу, – перебил его Спейд. – И не хочу. Послушайте, Гутман, мое предложение устроит всех. Если мы не выдадим полиции козла отпущения, я готов ставить десять против одного, что рано или поздно они пронюхают о соколе. Тогда вам крышка. Швырните им жертву – они прекратят дело.

– Прекратят ли, сэр? – спросил Гутман. – Может, наоборот, активизируются? И потом, вы не думаете, что полицейские махнули на все рукой, и нам лучше не раздувать истории?

– Господи! Вы же ничего не понимаете! Ведь они не слепые, Гутман. Сейчас они просто выжидают. Им прекрасно известно, что я увяз в этом деле по горло. Нет, Гутман, мы обязательно должны предоставить козла отпущения. Другого выхода не существует. Лично я предлагаю сопляка. – Сдерживая себя, Спейд кивнул на застывшего в дверях парнишку. – Разве не он застрелил Торсби и Джакоби? Соберем солидные улики и передадим его полиции.