Игра в японскую рулетку

Время летело быстро. Хозяева вместе с гостем объездили весь остров, заглянули даже в кратер действующего вулкана Асо. По вечерам Иноуэ-старший учил москвича играть в японскую настольную игру го. Как принято в Японии, все так искренне восхищались успехами новоиспеченного игрока, что он и сам почти поверил в них.

В один из дней Кацуя, тщательно следивший за досугом гостя, сказал:

– Ашот! Сегодня вечером у тебя особенно богатый выбор. Ты можешь пойти со мной и моим братом в ресторан. Мы собираемся поесть нудлы а ля кюсю – рисовые макароны в бульоне со специями. Можешь остаться дома и поиграть в го с моим отцом. А хочешь, мы отвезем тебя в традиционные японские серные бани, так часика на полтора? А по окончании сеанса заедем за тобой. Ты хотя в серных банях уже бывал, но эта – нечто фантастическое! Скажи, – оборачивается к брату. Тот с готовностью кивает.

Московский профессор сказал:

– Какие сомнения, Кацуя, конечно, иду с вами в ресторан!

Ребята слегка растерялись:

– Если ты хочешь, – промямлил Кацуя. – Видишь ли, ты, конечно, уже ел нудлы в Японии. Но все дело в том, что каждая область у нас имеет свой особый рецепт их приготовления. Мы, уроженцы Кюсю, очень любим именно свои нудлы.

– Ну, вот и отлично, я их тоже попробую.

Братья озадачились:

– Понимаешь, Ашот, наши нудлы пропитываются особым соком из разных пород рыб. Мы очень любим такие. А в других районах Японии, в Оказаки, например, где ты их пробовал, их таким соком не пропитывают.

– Ну и ладненько, – храбро заявляет приглашаемый. – Попробую теперь с пропиткой.

Младший брат откровенно ухмыляется. Сам Кацуя терпеливо продолжает:

– Это очень специальная пропитка, у нее необычный вкус и резкий запах. Но мы на Кюсю очень любим это блюдо. Можно готовить так и в других местах Японии. Но нигде больше так почему-то не делают. А вот мой отец, кстати, очень высокого мнения о тебе и твоей игре. Говорит, что еще не встречал такого способного ученика.

Гость начинает врубаться:

– Постой, так ты хочешь сказать, что не все японцы любят это кушанье?

– Да, они это наше блюдо… даже есть его не могут! Но мы, уроженцы Кюсю, привыкли к нему с детства.

– Ну, Кацуя, ты даешь! – веселится мой супруг. – Хочешь сказать, что и я не смогу съесть их?

Приятель мнется… Брат приятеля переступает с ноги на ногу.

– В общем… по-видимому… может ты и прав.

Тут москвич развеселился окончательно.

– Это я-то? Да ты вспомни, кто вчера ел нарезанную ломтиками медузу в сливовом соусе? Кто, я тебя спрашиваю?

– Ты. Мы все были очень удивлены, – вежливо отвечает Иноуэ-сан. Брат согласно кивает.

– А этот… китовый хрящ. Не мясо даже – хрящ! Помнишь, вечером мы макали хрящ в проспиртованную рисовую пасту и ели? И запивали все это сакэ. Ведь ели?

– Ели.

– И я ел?

– И ты.

– А сырую конину? Тоже ваш островной деликатес… Ты еще говорил, что это специально выведенная порода толстеньких «съедобных» лошадей по виду напоминающих коров. Я ел?

– Ну, ел.

– Вот-вот, – продолжает заезжий гурман, – так что нечего стращать меня какими-то макаронами. Хоть и с пропиткой.

Прослушав перечень съеденных деликатесов, теперь развеселился брат. Он еще не знал, что перечень этот далеко не полный. А Кацуя смутился окончательно.

– Видишь ли, Ашот, мы, хотя и очень любим свои нудлы, но понимаем, что у них весьма специфический вкус.

– Да что ты мне мозги-то пудришь! – не сдается отважный любитель экзотики – Я хочу попробовать. Я в Оказаки, если помнишь, ел даже ферментированную красную фасоль. (Вареная красная фасоль заквашивается специальным образом подобно молоку для получения простокваши и обладает сильным гнилостным запахом – И.Т.). Она ведь вся уже текла, и запах еще тот стоял по всей округе! Вспомни, ваш гость американец не только не попробовал, но даже отодвинулся от стола. Ты еще смеялся: «Иностранцы – все без исключения – не выносят это блюдо» А я его съел.

– Да, помню, – мямлит хозяин…

– А сырую свежую рыбу, сашими? А живого кальмара, который трепыхался и жалобно на нас глядел? Помнишь?

– Да… но…

– А осьминогов, жареных, печеных, отварных!.. А ракушки?

– Да помню, Ашот, все помню. Мы все удивляемся.

Но гость окончательно припер его к стенке:

– А позавчера за завтраком мы с тобой что ели?

– Что? – опешили оба брата.

– Мы разбили в блюдечко сырое яйцо, наложили сверху сырую рыбью печенку с кровью и ели! И я еще приговаривал, что вкусно.

Братья заметно успокоились:

– Помним.

И тут московский профессор пускает в ход последний козырь:

– А фугу? Я же жизнью рисковал, но ел! И сырую, и вареную. Ел?

– Ел. Ты молодец, Ашот! Мы все тобой восхищаемся.

– Ну?

– Понимаешь, мы, уроженцы Кюсю…

– Так ты хочешь сказать, что я эти твои чертовы нудлы ну, никак съесть не смогу?

– Ну, да. – Оба брата облегченно вздохнули.

Не сказав ни разу слова «нет», они сумели все растолковать.

… Вечер гость провел с Иноуэ-старшим. С его помощью обыграл в го зашедшего на огонек соседа…