Игра в отношения

Эрика собралась с силами и оттолкнулась от кресла, морщась встала и похромала из своих покоев в сторону комнат доктора. Решив для себя, что он достоин лучшей доли, другой женщины: милой, нежной и невинной. Здоровой! А не такой вот… калечной. Все решила наемница. Но все равно шла. Сильно припадая на раненную ногу. Она не знала зачем шла. Знает ведь, что жив. Но уперто хромает, даже не представляя, что скажет. Решила ведь, не ходить, чтобы обидеть уже наверняка. Решила… но идет.

— Эрика, — вдруг слышит она откуда-то со стороны, не дойдя даже до поворота его коридора. Сильные руки обвивают ее излишне исхудавшую талию, поддерживая. — Какого черта ты без коляски? — Голос Форда звучит недовольно и раздражено. — Хочешь продлить свой больничный? Или что-то неясно во фразе «нужен покой и уход, никаких физических нагрузок пока не нарастут ткани»? Эрика, черт подери тебя, рана кровит…

Наемница не отвечала, только из ее глаз лились слезы. Стоило ему заговорить рядом, как ее прорвало просто от звуков голоса мужчины, к которому тянет, как магическим магнитом и от которого она все сильнее пытается оторваться. И чем сильнее старается, тем сильнее ее тянет. И словно прочитав ее мысли, Форд добивает фразой:

— Сила действия равна силе противодействия, не слышала, нет?

— Что? — ошалело перепрашивает Эрика, не понимая, о чем это он.

— Говорю, чем сильнее утруждаешь раненную конечность, тем дольше будешь реабилитироваться, — с легкой улыбкой поясняет он и вскидывает хрупкую женскую фигурку на руки. — Зачем ты так? — куда мягче заговорил он, понимая, что его гневная отповедь застала Эрику врасплох и кажется напугала. — Я конечно слышал, что ты безжалостная Невидимая Смерть, но не думал, что твоя жестокосердность распространяется и на себя любимую, — смешок доктора вышел корявым, хотя шаг не сбился ни на йоту. Он уверенно уносил свою драгоценную ношу в сторону ее покоев.

— Никаких исключений, — бесцветным голосом подтвердила Эрика его опасения, благо хоть не стала вырываться и доказывать, что сама может дойти. Только доверчиво прижала голову к груди Форда.

— Выпороть бы тебя, — вздыхает доктор.

— Ты же гуманист, — в ответ грустная улыбка, словно она и не против, чтобы ее выпороли, но… не судьба.

— Ради доброго дела переступлю через свои убеждения, — Форд плечом толкнул двери и занес Эрику в покои, прямиком идя в спальню. Уложил свою ношу на кровать, бережно осмотрев ногу. — Я не хирург и не маг-целитель, но выглядит это все скверно, даже на мой аматорский взгляд. Позову тебе врачей. Не вставай пожалуйста.

Эрика только послушно кивнула.

— Какая-то ты… подозрительно покладистая, — с сомнением прищурился Форд. Точно не собралась куда-то дернуть?

— Даже если… далеко не уползу, — виновато усмехается наемница. Отворачивает лицо. В глаза не смотрит, будто стыдится.

— И все же, это настораживает. Пожалуй отправлю за лекарями служанку. А ты отдыхай…

18

* * *

Форд смотрел на некогда бравую наемницу, еще совсем недавно такую сильную и волевую личность, смотрел, как она отворачивает лицо, чтобы утаить свои скупые слезинки, против воли прорывающиеся сквозь так сильно треснувшую маску безжалостной убийцы…

И ему разрывало сердце эта картина. Такое неподдельное отчаяние. Такая иссушающая тоска была во всем образе Эрики, что хотелось обнять ее, спрятать в больших ладонях это маленькое замученное создание, укрыть от всего мира. Он отчаянно желал залезть в ее хорошенькую голову и собственноручно устроить там генеральную уборку, вышвырнуть лишнее, спрятать ненужное, отряхнуть от пыли самое главное, поменять пару лампочек — подарить немного света мыслям, пробудить надежду, веру в людей, в себя, в него в конце концов. Ведь она сомневается в его намерениях и возможностях. Не верит, что он сможет осилить такой груз. Даже не понимая, что сам Форд ни разу не считал Эрику грузом. Тем более — непосильным.

Доктор Норинг смотрел, как старый маг-целицель накладывает на открывшуюся рану новые заклинания, усиливая их силу слой за слоем, останавливая кровь, стягивая края, наращивая новые ткани, взамен откусанных. Тонкая работа. Сложная и кропотливая. А еще приносящая Эрике страдания. Не смотря на все попытки магов и даже самого дракона обезболить наемницу, ничего у них не получалось. Притупить боль, слегка облегчить еще смогли, но не более. Будто на ней стояла защита от такого рода магии. И даже само лечение проходило туго. И Форд начинал подозревать, что так медленно рана заживала по той же причине, почему Эрику не брала магическая анестезия. Маги предлагали дурманы, чтобы успокоить боль, но от этого варианта наемница отказалась, опасаясь пристраститься. А потому терпела. Страдала, но стиснув зубы, пережидала новые вспышки боли, которые порой переходили в более легкие и ноющие, но в целом не отпускающими ее на совсем.