Игра Водящего

– Говорил же! Если бы Зак мог объяснить, что с ним случилось, полиция бы ему не поверила. Нам нужно полагаться только друг на друга. Дети помогут детям. – Лирик свирепо нажимает на педали и уезжает.

Мы с трудом догоняем его. Квинси едва поспевает за нами. Мы подъезжаем к кирпичному столбу с вывеской «Мид-Сёркл». Дома здесь получше, чем в нашем районе, – трёхэтажные, с каминными трубами, с гаражами. Зеленеют аккуратно подстриженные газоны – никаких дорожек, посыпанных гравием, или бетонных ступенек.

Мид-Сёркл, 2302.

Мы тормозим у длинной подъездной дорожки. Квинси тяжело плюхается с велосипеда.

– Мне надо передохнуть. Я подожду вас здесь, – отдувается он.

Лирик, Ниа и я прислоняем велосипеды к почтовому ящику. Дом Родриго – кирпичный, с высокими окнами. У широкого крыльца – клумбы с яркими цветами. Как на картинках в журналах или в шоу про ремонт.

Я смотрю на друзей. Они замерли в нерешительности. Я делаю шаг, ноги у меня словно налиты бетоном. Уже подумываю, не вернуться ли. И тут Лирик и Ниа присоединяются ко мне.

Я нажимаю на звонок дрожащей рукой.

– Я открою, мама! – слышен внутри голос.

Дверь распахивается, перед нами стоит мальчик. Кожа у него светлее моей, а глаза такие тёмные, что кажутся чёрными. Ростом он примерно с меня, волосы на лбу прилизаны. На нём очки в красной оправе.

– Родриго? – спрашиваю я.

– Да. А вы кто? – Он делает шаг назад, слегка прикрывая дверь.

– Я Джастин. А это Ниа и Лирик, – я оглядываюсь. Квинси подошёл к крыльцу. Вид у него совершенно очумелый. – А это Квинси.

Родриго переводит взгляд с одного на другого.

– Что вам нужно?

– Мы друзья Зака, – отвечает Ниа.

Ох, не надо было этого говорить! Родриго сжимает дверную ручку так, что костяшки побелели.

– Я уже всё рассказал полиции и тому парню. Мне больше нечего добавить. – Он хочет закрыть дверь.

Лирик придерживает дверь ногой.

– Погоди, какому «тому парню»?

– Пусти, или я маму с папой позову! – Родриго толкает дверь, но Лирик оказывается сильнее.

– Пожалуйста, только несколько минут, – умоляюще просит Ниа. – У нас ещё двое исчезли, мы можем оказаться следующими.

Родриго морщится.

– Нет… Опять…

Во рту у меня так пересохло, что приходится несколько раз сглотнуть, чтобы выговорить:

– Что опять?

Его глаза широко открываются, в них такой страх, что у меня сердце сжимается. Он оглядывается, потом нерешительно выходит за порог.

– Я думал, что всё кончилось, когда Зак вернулся.

– Что произошло в тот день, когда он пропал? – спрашивает Лирик. – Ты же был последним, кто видел его?

– Сказали, что мне померещилось и я не мог видеть такого, – Родриго дрожит всем телом.

Волосы у меня встают дыбом.

– Что померещилось? – Квинси отмахивается от большого жука, который кружит над ним.

Взгляд Родриго застывает. Мы все ждём. Воцаряется тишина. Будто вся природа ждёт его ответа.

Ниа косится на меня. Плохо дело.

Лирик машет перед лицом Родриго.

– Эй!

Тот выходит из оцепенения, часто моргая.

– Мы с Заком решили удрать из нашего домика… – шепчет мальчик. – Он хотел сделать наброски для своей будущей картины. Мы не собирались уходить далеко.

– Лагерь. Лес. Дело к вечеру. Дети одни. Это к беде, – бормочет Ниа.

– Мы увлеклись, – продолжает Родриго. Голос его невыразителен, будто он разговаривает сам с собой. – Темнело. После жаркого дня становилось холодновато. Появились звёзды. Мигали, как будто искрили, и я подумал… – Он облизывает губы. – Мне показалось, что я слышу голос. Но, может быть, это был просто ветер. Дуло сильно.

Мы с ребятами в ужасе переглядываемся. Это был не ветер.

– Нам стало страшно, и мы побежали к лагерю. Зак бежал за мной. Он закричал. Я обернулся, и… – Родриго громко глотает. – Я увидел только половину его. Ноги исчезли, как будто их поглотила чёрная дыра.

Господи!

Ниа зажимает рот рукой. Квинси плюхается на крыльцо. Обхватив колени руками.

– Это было как в фокусе с распиливанием пополам. Вы знаете, что ноги на месте, но их не видно, – объясняет Родриго.

Меня передёргивает. Неудивительно, что Родриго до сих пор потрясён, а Зак стал таким. Что было бы с вами после такого?

Родриго вытягивает руку.

– Я схватил Зака. Я тянул изо всех сил, но оно было гораздо сильнее. Я его не видел, но оно не выпускало. Зак кричал, а я услышал смех, – голос мальчика срывается. Он опускает руки. – Потом Зак исчез, как будто и не было его. Иногда я до сих пор слышу, как он просит о помощи, но я ничего не смог сделать. Оно его забрало.

Оно! Оно! Я мечусь по крыльцу. По спине бегут мурашки. В это невозможно поверить!

– Что? – напрягается Лирик.

Я вытираю вспотевшее лицо ладонью.

– Оно забрало его? То есть это какое-то чудовище?..

Квинси вздрагивает.

– Ты свихнулся, что ли? – фыркает Лирик.

– Это звучит дико, но что ещё могло забрать Зака вот так? – Мне становится трудно дышать, словно в лёгкие попала вода и я тону. – Вспомни жуткие рисунки на стене у Зака. И эти метки, появляющиеся ни с того ни с сего. Что ещё это может быть?

Лирик приглаживает волосы обеими руками.

– А наши кошмары, эти голоса…

– Чудовища не реальны, – кричит Квинси. – Их не бывает!

Ниа потирает руки, как будто ей холодно.