Играя на струнах души

Я обнимаю ее в последний раз и закрываю дверь, затем беру свою бейсболку, солнцезащитные очки и AirPods. Выхожу за дверь и вижу, что Эми и Тай все еще в коридоре. Эми присела на корточки и копается в своей сумочке.

— Ты что-то забыла?

— Мои ключи. — Она берет маленькую сумку и переворачивает ее вверх дном на ковер. — Я не могу их найти.

Приседаю рядом с ней, чтобы помочь в поисках. Я не вижу никаких ключей.

— Ты проверила карман своих джинсов?

Она вытряхивает сложенные джинсы, и, конечно же, ключи лежат в заднем кармане.

— Уф, спасибо.

Я помогаю ей собрать ее вещи обратно в сумку.

— Я тоже иду вниз.

Мы втроем идем к лифту и останавливаемся на пятнадцатом этаже, где к нам присоединяется Джонни, член нашей команды безопасности, в тренировочной экипировке. Брент настаивает, чтобы мы никуда не ходили одни, и это раздражает. По крайней мере, когда я бегу, то могу притвориться, что за мной не следует двухсотфунтовый мужчина.

Джонни улыбается нам с Эми.

— Доброе утро.

Я улыбаюсь шире, чем когда-либо за последние дни.

— И правда доброе.

Эми хихикает.

Дверь лифта открывается, и мы выходим в вестибюль. Тай и Джонни обходят нас с Эми с флангов.

Внедорожник ждет у двойных дверей, и я обнимаю Эми в последний раз.

— Ты ангел, знаешь это?

— Помнишь, что я сказала? — Она поднимает бровь.

— Спросить себя, чего я хочу больше всего, и не соглашаться ни на что меньшее. — Я улыбаюсь ей. — Я никогда этого не забуду.

— Хорошо. — Она слегка краснеет, прежде чем скользнуть во внедорожник.

Я смотрю, как машина отъезжает, пока задние фонари не исчезают из виду, затем чувствую напряжение в воздухе. Решив, что меня заметил поклонник, я надвигаю кепку пониже на глаза и бегу трусцой с Джонни на хвосте. По мере того, как расстояние между отелем и мной увеличивается, это чувство исчезает, и я теряю себя, наслаждаясь бегом по тротуару.

ТЕЙЛОР

Я не буду плакать. Не буду плакать. Я отказываюсь плакать!

И все же, пока стою в холле отеля «Ритц» с горячим кофе в руке, мои глаза игнорируют приказ и наполняются слезами.

Руки Итана обвивают высокую, стройную брюнетку с волосами из рекламы шампуня «Пантин». Он что-то тихо говорит ей на ухо, и от того, как тот ей улыбается, у меня перехватывает дыхание.

Я заметила их, когда они выходили из лифта. Я только что получила свой кофе от бариста, когда услышала как женщина ахнула. И повернулась, чтобы посмотреть, что происходит, и тоже ахнула. Хотя, уверена, что не по той же причине.

Я пыталась убедить себя, что женщина с Итаном — это кто-то из его персонала, возможно, постоялица отеля, которой выпала честь ехать в лифте с известной рок-звездой, но потом увидела ее безразмерную толстовку. Такую же я видела на Итане. И хотя я никогда не видела Итана в красных спортивных штанах, которые были на женщине, могу предположить, что, судя по тому, как она тонула в них, она уходила в одежде Итана.

В окружении двух охранников пара улыбалась друг другу, пока он провожал ее, чтобы один из сотрудников его службы безопасности отвез ее домой на служебном внедорожнике.

Эта женщина — не какая-то групи, которую он использовал и отбросил в сторону. Эта женщина для него особенная. И будь я проклята, если это не делает боль еще сильнее.

Я сдерживаю свои глупые, девчачьи эмоции и бегу к лифту. Я планировала прогуляться, посмотреть город, прежде чем мне нужно было вернуться на встречу команды / ужин, а затем отправиться в дайв-бар. Вместо этого я запираюсь в номере, сворачиваюсь калачиком под одеялом и засыпаю.

ГЛАВА 16

ТЕЙЛОР

У меня не так много опыта посещений дайв-баров или баров вообще, но бар дяди Коппера — это воплощение того, каким я представляла себе дайв-бар. Темные кирпичные стены, украшенные пивными вывесками, старыми бейсбольными кепками, досками для игры в дартс, и ни одного окна. Бар небольшой, поэтому наша группа из сорока с лишним человек заполнила все пространство. Дядя Коппера стоит за стойкой, разливает пиво и раздает шоты, как конфеты на Хэллоуин.

Я нахожусь в дальнем конце зала, примостившись за угловым столиком, вне поля зрения Пророка. Пол направляется в мою сторону, в одной руке пиво, в другой — рюмка чего-то янтарного. Он оглядывается по сторонам, а затем незаметно использует свое тело как щит, выливая выпивку в мою колу.

Я размешиваю ее трубочкой, пока парень опускается на сиденье рядом со мной.

— Если бы Пророк знал, что я наливаю в твой напиток ром, он бы отрезал мне яйца.

Я пожимаю плечами и отхлебываю крепкую смесь, стараясь не съежиться от ужасного вкуса. В прошлом я пила алкоголь — в основном отхлебывала из папиного пива. Это дерьмо отвратительно. Но никто не пьет, потому что им нравится вкус; они пьют из-за того, как они себя чувствуют. После трех рюмок я наконец-то чувствую себя кем-то другим, а не мусором, который Итан отбросил в сторону и заменил кем-то другим. Сексуальнее. Красивее. Всем тем, чем я не являюсь.

— Ты уже чувствуешь это? — говорит Пол, наклоняясь и наблюдая за моими губами.

Я делаю большой глоток.

— Собираюсь поставить что-нибудь на музыкальном автомате.