Играл на флейте гармонист

Она сидела в углу, прижав колени к груди, и тихо плакала. Он наткнулся на нее неожиданно, только что сделав отметку на стене. В полумраке ему не сразу удалось разглядеть ее.

— Кто здесь? — инстинктивно вырвалось у него.

Снизу женский голос испуганно ответил:

— Это я. Я здесь.

Он поднял ее за плечи. Это была Венса. Заплаканное лицо испуганно улыбалось, не веря, что кто-то ее нашел.

— Это я, это я, — шептала она, уткнувшись ему в плечо, стараясь успокоиться и перестать всхлипывать.

Они несколько минут стояли, прижавшись друг к другу. Он крепко обнял ее и ждал, когда она окончательно придет в себя.

— Как ты нашел меня? Как ты… — она шепотом, сбиваясь, говорила и говорила не останавливаясь:

— Как долго ты искал! Я не могла, не могла здесь быть. Этот Гуру, зачем он мне? Я думала, так и умру здесь среди этих поганых стен.

— Я нашел тебя, — ответил он. — Ты теперь будешь со мной. Мы найдем этого Гуру. Мы найдем…

Она успокоилась совсем, оторвалась от его плеча, долго смотрела ему в глаза и спросила:

— Ты хочешь поцеловать меня?

Он поцеловал ее в губы. Поцелуй получился долгим. Она оторвалась от него, перевела дух и тихо сказала:

— Я хочу быть с тобой. Я, наверное, люблю тебя, — и улыбнувшись, погладила его волосы.

— Да, мы будем вместе, — он поцеловал ее еще раз, и они долго стояли, прижавшись друг к другу, в этом мрачном коридоре.

* * *

Плотные ряды сидящих пионэров застыли в ожидании начала собрания. Президиум на возвышении представлял собой: Председателя Совета дружины в центре, по бокам двух звеньевых и у самого края стола куратора, уже не очень молодого человека, с каменным лицом и тусклыми от надоевшей ему ответственности за происходящее глазами.

Председатель объявил повестку дня и предоставил слово одному из звеньевых.

— Мы не должны отвечать за чистильщиков, — громко начал сообщение первый звеньевой. — У нас свои поручения есть. Мы готовы, всегда готовы стереть надписи и другие грязи, но валяющихся чистить — не наш объект, не наше дело. Товарищеская взаимовыручка по инструкции распространяется только внутри звеньев. Будь готов. Всегда готов. Доклад закончил, — звеньевой занял свое место в президиуме.

Слева сидящий в первом ряду пионэр вскочил и задорно, громко крикнул:

— Будь готов!

Зал хором ответил:

— Всегда готов!

Слово предоставили второму звеньевому.

— Мы выводим заблудившихся и прочих отсталых. Мы готовы вычистить всех, кто не достиг и другое, а искать призраки, фантомы — не наш объект, не наше дело. Товарищеская взаимопомощь распространяется исключительно внутри звена. Будь готов. Всегда готов. Доклад закончил. — Второй звеньевой также занял свое место в президиуме.

В зале в ответ на крик пионэра: «Будь готов!» во второй раз слаженный хор ответил: «Всегда готов!».

Председатель громко и как можно строже объявил в микрофон:

— Прошу встать ответственных за происшествие и выйти в президиум.

Из зала вышли два пионэра и, взойдя на возвышение, встали по разные стороны стола. Ответственные опустили головы и уставились в пол. Зал загудел. Из дальних рядов послышались крики: «Не наш объект, не наше дело». Из середины те же слова прокричали другие голоса. Из первого ряда слева звонкий голос, перебивая шум, крикнул что есть силы: «Будь готов!». Зал мгновенно затих и синхронно ответил: «Всегда готов!». Воцарилась тишина, только шорох перелистываемых бумаг еще некоторое время слышался на столе президиума.

— Слово для оправдания предоставляется… — и Председатель назвал номер пионэра, стоящего справа от него.

Пионэр ожил, вскинул голову и, не глядя в зал, устремил себя, всю свою фигуру куда-то в сторону, в угол, где стоял гипсовый бюст первого пионэра, пропавшего без вести несколько лет тому назад.

— Они так быстро решили разобрать это «ЧП», что забыли выставить в президиум этого «первенца», — подумал куратор и равнодушно продолжил наблюдения.

Бюст первого пионэра пристально сквозь круглые очки, казалось, смотрел прямо на него. Волосы «первенца» раз в неделю дежурные подкрашивали в золотистый цвет. Это считалось незыблемой традицией с тех времен, когда здесь в зоне лабиринта установили этот бюст. Куратор перевел взгляд на кающегося слева.

— Перед лицом своих товарищей торжественно констатирую о недопустимости исчезновения фантома без регистрации в реестре происшествий, — чистильщик с энтузиазмом произнес эту фразу трижды.