Играл на флейте гармонист

С началом осени условия работы на делянке значительно улучшились, ночные первые заморозки уничтожили подавляющее число назойливых насекомых. Работа пошла веселее. В отдельные не дождливые дни Венера Петровна с напарницей под псевдонимом «Казна» даже перевыполняла нормативы по перевоспитанию. «Казну» в «ЗП» называли Казной за некорректное «умыкание», как говаривали воспитанницы, финансовых средств от социальных объектов. Говорили даже, что ее высокий покровитель не смог отбить ее от комитетских ввиду весьма приличных сумм, которые растворились в неизвестности. Казна представляла собой складную даму средних лет с живым и веселым характером. Руководство «ЗП» относилось к ней лояльно, позволяя ей некоторые вольности. Казна обреталась в отдельной спальне повышенной комфортности и ожидала перевода с делянки на кухню. Свое пребывание в «ЗП» Казна рассматривала как мимолетное временное неудобство. Венеру Петровну она зауважала сразу за ее ученость и, как она говорила, ладный вид. Срок перевоспитания у Казны был менее года, да и это время она считала огромным для себя, потому что ей уже сообщили, что по ходатайству Министерства этот срок могут сократить вдвое. Казна жалела Венеру Петровну и подбрасывала ей вкусности, получаемые в посылках из Министерства. Венере Петровне очень повезло, Постановление Правительства о борьбе с либеральным попустительством ее по сроку перевоспитания не затронуло, но она обеспокоилась за Аполлона Ивановича. По ее расчетам, его срок становился чрезмерно большим. Это так подорвало ее моральный дух, что печать великой скорби уже не сходила с ее лица.

Дни мелькали серо и незаметно. Венера Петровна перестала обращать внимание на свою внешность и как-то сразу состарилась, сгорбилась. Уже несколько дней она плохо ела и спала. Казна как могла подбадривала ее, но все ее попытки были тщетны. Писем от Аполлона Ивановича Венера Петровна давно не получала, и это еще более усугубляло ее состояние. Листья с деревьев почти облетели, уже несколько морозных ночей покрыли реки и озера пока что тонким, хрупким льдом. Уже солнце к обеду не очень высоко поднималось над горизонтом. Птицы с гомоном в тихие дни пролетали куда-то далеко, и она, провожая их сухими печальными глазами, почти что бредила, улетая в мыслях туда за стаями, где может быть, так же страдал ее любимый. Казна, видимо, по согласованию с руководством «ЗП» переселила Венеру Петровну к себе и, пытаясь хоть чуть-чуть поправить ее состояние, добилась перевода Венеры Петровны к себе на кухню. Работа на кухне для обеих не представляла никаких трудностей. Они только номинально числились посудомойками, практически весь процесс мойки осуществлялся двумя молоденькими воспитанницами и одной машиной. Постепенно в тепле и достатке Венера Петровна стала поправляться, а Казна продолжала ее опекать.

* * *

В один из морозных дней беглецы вышли к реке. Стремнина из-за быстрого течения еще не успела покрыться льдом, хотя весь берег и с той, и с другой стороны имел на первый взгляд довольно прочное ледяное покрытие. Они находились в движении уже более двух недель. Скудное подножное питание серьезно уменьшило скорость преодоления лесных просторов. Одежда немного поистрепалась, а вот обувь требовала постоянного внимания. Приходилось ремонтировать ее изощренными способами с применением кусков ткани от одежды и каких-либо гибких веток, коры и жгутов, изготовленных из травы. Они обросли, лица осунулись, усталость чувствовалась во всем, даже в общении. Разговоры стали редки. Несложные вопросы и ответы превратились в норму общения. Чаще обычного приходила одна и та же мысль — лечь и больше не вставать, заснуть и не проснуться.

Река была красива своим простором и могучим поворотом вокруг гранитной скалы и, несмотря на смертельную усталость, они довольно долго любовались этим неожиданно открывшимся пространством нетронутой природы. Профессор первым прервал их молчаливое созерцание. Было решено продвинуться вверх по реке в поисках возможного перехода ее по льду. Переход обнаружился довольно быстро, за поворотом река разливалась, и середина ее была покрыта льдом. Осторожно при помощи длинных жердей, изготовленных из молодых тонких сосен, они благополучно перебрались на другой берег. Отдышавшись, беглецы заметно улучшили свое настроение — они преодолели весьма успешно первое серьезное препятствие на своем пути. Теперь им речные преграды не будут казаться такими непреодолимыми, но новое испытание ждет их еще впереди — холод. Пока что в эту пору морозы беспокоили их только ночью, когда, греясь у костра, части тела, не обогреваемые теплом огня, подмерзали основательно. Днем мороз ослабевал, и в движении холод почти не чувствовался.