Игрок 1. Что с нами будет?

Карен передала Рику поднос с подтаявшими кубиками льда. Рик смочил салфетку и, как мог, вытер кровь с груди Рейчел. Теперь я знаю наверняка: моя жизнь преисполнится ненависти. Я уже чувствую, как она разрастается внутри — умножается и умножается, словно оплодотворенная яйцеклетка. И даже если я как-то сумею избавиться от этой непрерывно растущей ненависти, если дам ей отвалиться — что заполнит оставшуюся от нее дыру? Вселенная так огромна, мир так прекрасен, а я сижу, совершенно потерянный, и в моих жилах течет не кровь, а холодная черная нефть, и я себя чувствую самым ужасным и богомерзким существом на Земле.

Люк

Люк сидит рядом с Карен и пытается вспомнить, какой сегодня день недели. Это как будто нелепая блажь, пережиток ушедшей эпохи, когда знание дня недели еще имело значение.Он спрашивает у Карен:

— Сегодня что? Вторник? Или среда? Завтра будет четверг? Не могу вспомнить.

— Я тоже, Люк.

По ощущениям Люка сейчас просто день — обобщенный. Наверное, именно так и воспринимались дни, когда люди еще не придумали делить время на дни недели. Интересно, строители Стонхенджа ощущали дни так же: как некий отрезок без времени, вне времени? Хотя, быть может, строители Стонхенджа ощущали так годыи пытались найти подтверждение тому, что в природе что-то должно измениться, что зима непременно закончится.

Берт мертв, его труп оттащили в самый дальний угол. Макс лежит на матрасе из скатертей и время от времени тихо стонет. Рейчел жива, но состояние у нее очень тяжелое. Она тоже лежит на матрасе из скатертей, а Рик сидит рядом с ней, мрачный и молчаливый. В дрожащем свете свечей кровь у него на рубашке кажется плотной, как слой пластилина.

Люк сидит рядом с Карен, наблюдает за Максом и Рейчел, периодически дает Максу глотнуть воды, которую они обнаружили в поддоне под генератором льда.

Снаружи по-прежнему бушует химическая буря. Тело Уоррена напоминает «лежащего полицейского», погребенного под хлопьями розовой пыли. И пока не закончится эта буря, помощи ждать неоткуда. Люк пытался сходить за помощью, но теперь дверь отеля, выходящая на крытую галерею, оказалась не просто запертой, но и забаррикадированной изнутри. А потом, когда Люк вернулся в бар, ему тоже пришлось раздеться, как Максу, чтобы смыть с себя химическую пыль, и теперь он сидит в рубашке и брюках Рика из запасного комплекта его барменской униформы.

Люк знает, что по идее он сейчас должен быть пьян, но опьянения нет. Оно прошло еще пару часов назад. И наступила кристальная ясность ума. Восприятие обострилось. Он никогда в жизни не чувствовал себя таким трезвым. Люк размышляет о двух стержневых магнитах, которые украл из школьной лаборатории, когда учился в выпускном классе. Эти магниты сохранились у него до сих пор. Он всю жизнь возил их с собой, всегда держал в прикроватных тумбочках рядом с Библией, где бы он ни оказался. Люк хранил эти магниты, потому что никак не мог уразуметь, почему противоположные полюса притягиваются, а одинаковые — отталкиваются, но он был уверен, что, если смотреть на них очень внимательно, можно увидеть тончайшие ниточки, тянущиеся сквозь пространство и противодействующие друг другу. Если смотреть очень внимательно, то их действительно можно увидеть.Однажды — ему тогда было лет двадцать — он спросил у своей старшей сестры, врача-рентгенолога, каким образом магниты взаимодействуют друг с другом. Она ответила:

— Через магнитные поля.

— Да, но что это за поля?

— Силовые поля, окружающие магниты.

— Это не ответ. Как они действуют, эти поля?

— Ну, мы знаем, как использовать эти поля, можем регулировать их силу и создавать их, например, ускорением заряженных частиц.

— Я спрашиваю о другом. Мне интересно, откуда берется эта магнитная сила. Там на полюсах собираются электроны и отпихивают электроны другого магнита, типа как эти шарики с глазами в рекламе «М&М’s», когда они надевают боксерские перчатки и начинают мутузить друг друга?

— Нет, поля не состоят из элементарных частиц.

— А из чего они состоят?

— Этого мы не знаем.

— Не знаем?

— Не знаем.

— То есть все, что мы знаем об этих полях, — это то, что они существуют.