Игрок

Поднявшаяся суматоха и тревожные крики привели к тому, что дверь в номер широко распахнулась, обнаружив плотную массу любопытных, собравшихся в коридоре и надеявшихся увидеть собственными глазами, что происходит в импровизированном зале суда. Однако никто не успел насладиться невиданным зрелищем, ибо по плечам и лицам неожиданно загуляла трость, нанося безжалостные удары. И, пользуясь тем, что люди в страхе отпрянули назад, Коркоран вонзился в середину толпы. Все смешалось: те, кто стояли сзади, не могли понять, что происходит; не соображая, в чем дело, они загородили преследователям проход, и Коркоран, стрелой пролетев вниз по лестнице, выскочил на веранду.

Ему не составило никакого труда выбрать лучшую лошадь из тех, что были привязаны возле отеля. Это был великолепный серый конь, который словно бы светился внутренним светом. В мгновение ока беглец оказался в седле и с оглушительным топотом помчался по улице.

Глава 26

Если хочешь накликать на себя беду, то самый легкий и дешевый способ получить паспорт в страну тревог и неприятностей — это дать пощечину целому городу. И это все равно что разворошить на Диком Западе осиное гнездо. Всякая оса имеет собственные крылья и собственное жало. А всякий уважающий себя житель Запада непременно имеет при себе револьвер и под рукой — коня, предпочтительно мустанга, который даст фору любому кровному жеребцу, если понадобится скакать миль пятьдесят через горы и пустыни.

Вот так и получилось, что пустынная в этот час главная улица города Сан-Пабло заполнилась всадниками, которые, нахлестывая своих коней, понеслись в погоню за беглецом. Новость облетела город мгновенно — ни один мустанг не мог бы скакать быстрее. «Коркорана приговорили к смерти, по всем правилам! А он сбежал, вырвался из рук — там был шериф и еще человек двадцать наших ребят. И он сбежал!»

Разумеется, гордость города Сан-Пабло не могла смириться с таким оскорблением. Оскорбленные горожане нещадно вонзали шпоры в бока своих коней, а Стив Матюрен клялся, что заметил всадника, который скакал на юго-восток по берегу Мирракуипы приблизительно через полчаса после того, как они выехали из Сан-Пабло. Однако его мустанг не мог тягаться с лошадью этого всадника, которого он видел при свете поднимающейся луны, и тот вскоре скрылся из виду. Никто из остальных выехавших из Сан-Пабло не мог похвастаться тем, что хотя бы издали видел беглеца.

Найти объяснение этому обстоятельству было совсем не трудно. Дело в том, что Коркоран, выехав из города по главной улице в южном направлении, тут же резко свернул сначала налево, следуя строго на восток, а потом на северо-восток, вверх по мягким склонам Команчских гор, в то время как толпа всадников, вырвавшись за пределы Сан-Пабло, рассыпалась широким веером, ближайший край которого находился не менее чем в полумиле от него. В течение ближайших пяти минут его и след простыл — ничего не видно и не слышно.

Коркоран продолжал подниматься по склону, пока не оказался у ручейка, настолько незначительного, что у него даже не было названия. Он поехал вверх по ручью и вскоре обнаружил крошечный — всего несколько жалких акров, — однако прекрасно обработанный огород. Трудолюбивые руки хозяина выровняли склон горы, превратив его в террасу, и Коркоран сразу же почувствовал аромат свежевспаханной плодородной земли, к которому примешивался сильный запах лука. В центре участка стоял домишко из сырцового кирпича; заднюю его стену подмыло весенними дождями, так что казалось, будто он стоит на коленках. Коркоран объехал участок вокруг, снова оказавшись у нижней его стороны. После этого спешился и постучал в дверь.

Ему ответили сонным голосом на испанском языке, и Коркоран сообщил, тоже по-испански, что едет сверху, с приисков в Сан-Пабло, задержался в пути и не успевает до ночи добраться до места. Дверь отворилась, и на пороге появился заспанный хозяин лачуги. Это был коренастый широкоплечий пеон; его маленькие черные глазки так и буравили нежданного гостя. Незашнурованные башмаки, в спешке натянутые не на ту ногу, были такого огромного размера, что разница, очевидно, не причиняла неудобств. В руках человек держал старинное ружье, которое, по-видимому, стояло на страже безопасности семьи в течение не одного поколения.

Не переставая зевать, хозяин пригласил гостя войти, едва убедился в том, что он один и с ним никого нет. Однако Коркоран сначала отвел серого в сарайчик, более чем наполовину занятый мулом хозяина дома. К тому времени как коня накормили, крестьянин рассказал свою историю. Он зарабатывает тем, что выращивает овощи и продает их в Сан-Пабло, и занимается этим всю свою жизнь. Его жена скончалась год назад, а после этого сын подался на шахты — ему надоело продавать овощи, целыми днями развозя их по улицам города. И вот теперь на плечи Педро Гермозы свалилась двойная работа: мало того, что он выращивал овощи, так теперь должен был их еще и продавать. Но он не унывал.

— Добрая лошадь работы не боится, сеньор, — сказал он своему гостю.