Игрушка Дьявола

Ника определённо не собиралась останавливаться. Наверное, точно задалась целью долбить моё терпение до победного, выискивая попутно самые уязвимые во мне точки. Даже снова подскочила с холодной земли и принялась тыкаться мне в лицо, подобно одержимой заклинательнице или заговорщице и, видимо, выискивая в моей отмороженной маске хоть какое-то подтверждение своим далеко не тайным желаниям и догадкам. Не знаю, как я при этом сдержался и не оттолкнул её обратно на её же собственную могилу?

— Что тебе мешает, асланым? Может я как раз после этого и успокоюсь, как и перестану нарезать возле неё круги. Зачем она тебе? Зачем тебе мои двойники, если оригинал прямо перед тобой? Причём готовый на всё, на любые, даже самые извращённые от тебя фантазии. Блядь, да я уже буквально теку, когда думаю об этом. Как ты меня отдерёшь в анал даже без смазки, до разрывов и крови, прямо здесь, сейчас, на этом самом треклятом месте!

— Самые извращённые от меня фантазии?

Кажется, у неё получилось, и ей-таки удалось снова что-то во мне задеть — весьма болезненное и сильно воспалённое. Поскольку я опять не понял, как это вышло. Вернее, как в одно мгновение голову и по глазам прострелило мощным разрядом адреналина, и моё тело среагировало условным рефлексом куда быстрее, чем мой пока ещё здравый, но явно заторможенный рассудок.

Я вновь схватил эту гадину за глотку и вновь навис над её лицом угрожающим ликом беспощадного Дьявола. И в этот раз куда ближе, чем в прошлый, практически касаясь её подбородка и губ своей бородой и по любому обжигая ей кожу своим пьяным дыханием. Я даже почувствовал, как её подо мной затрясло. Но едва ли от бесконтрольного страха перед своей неминуемой смертью.

О, да! Я прекрасно знаю, о чём она сейчас думает и чего именно от меня ждёт!

— Ты больная на всю голову извращенка!.. Самая прожжённая на этой грёбаной планете блядь! Предлагать мне такое… озвучивать свои мерзостные фантазии на могиле МОЕГО БРАТА! БРАТА, УБИТОГО ТВОИМИ РУКАМИ! Ответь мне только на один вопрос, бездушная ты мразь!

Я не просто всё это хрипел ей в глаза, совершенно не заботясь о вылетающих изо рта каплях слюны. Мне уже не терпелось воплотить с этой шлюхой свои совершенно иные, едва контролируемые порывы. А, точнее, ПОПРОСТУ СВЕРНУТЬ ЕЙ ШЕЮ!

— Что именно меня останавливает прикончить тебя прямо здесь и сейчас? И что такого я должен сделать, чтобы до тебя, конченной твари и подколодной гадюки, наконец-то дошло? Я никогда тебя не приму! НИКОГДА! Ни в этой жизни, ни в каких-либо других! Ты для меня умерла! Девять лет назад! Вместе с моим братом! И да!..

Я резко разжал пальцы, одновременно отталкивая от себя Веронику брезгливым жестом и тем самым вынуждая её отлететь на землю, как какой-нибудь давно осточертевшей мне грязной кукле. Она только и сумела, как глухо вскрикнуть, то ли от испуга, то ли от шокирующего неверия в происходящее, а вот сгруппироваться в пространстве не успела. Так и рухнула на собственную могилу, изумлённо вытаращив на меня глаза и… тут же интуитивно вцепившись в подошву моего берца, которой я наступил ей на горло. Правда, особо рыпаться не стала. Послушно или испуганно затихла, видимо, ожидая того, что так долго всё это время от меня и ждала.

— Я не собираюсь отпускать Юлю. Не собирался этого делать ни до твоего эпичного воскрешения, ни уж тем более сейчас. Она живёт в моём доме, рядом со мной, потому что я так захотел. Я ХОЧУ ЕЁ! И ТОЛЬКО ЕЁ! У меня встаёт только на неё! Прими это уже наконец! Или клянусь могилой своего брата… В следующий раз этот ботинок размажет твою глотку по этой земле буквально. Убивать тебя ножом… — я жёстко оскалился и прицокнул языком по сжатым зубам, слегка качнув головой отрицающим жестом. — Слишком много чести для подобной тебе твари. А теперь убирайся! Пока я не поддался данному искушению прямо сейчас.

Щадить и дальше её втоптанную в грязь гордыню я не стал. Убрал с её горла ногу, чтобы тут же отпихнуть от себя в плечо, как в конец доставшую до печенок бешеную псину. И впервые наслаждаясь её ответной реакцией. Тем, как скривилось от негодования её возмущённое личико, и как ей пришлось поспешно вскочить с земли, торопливо отряхивая трясущимися руками перепачканную одежду и шею и едва сдерживая слёзы от столь нежданного для неё облома.

— Зря ты так… ой, зря!

Не может быть! У самой беспринципной и ничего не боящейся твари дрожит и сбивается голос от сдерживаемой ярости? Наверное, у меня разыгрались пьяные галлюцинации.

— Решил переступить через меня в прямом смысле этого слова?! Или думаешь, я буду и дальше терпеть все твои выходки из страха потерять тебя окончательно?

— Думаю, однажды я нащупаю твоё самое слабое место и тогда… прости-прощай уже навсегда. Была бы ты хоть чуточку посообразительней, сидела бы и дальше в своём тайном убежище, не высовываясь и не маяча перед моими глазами.

— А ты не думал, что я могу взбрыкнуть и ответить тебе, как ты того и заслуживаешь?