Игрушки для императоров 2. Иллюзия выбора

— Не может! — кончики губ Елены сложились в довольную усмешку. — Не сделает. Ты плохо разбираешься в людях. В ближайшую больницу! — бросила она по внутреннему каналу водителю, ухмыльнувшись Малышкиной распухшей роже.

Декабрь 2424 г. Венера, Альфа

— Объясни мне, что происходит?! — Елена ворвалась, словно вихрь, сметая всё на своём пути.

Лея меланхолично пожала плечами и прикрыла за ней дверь номера, после чего прошла внутрь комнаты, и, не включая свет, рухнула в кресло.

М-да, а вид у неё еще тот. Всю спесь Елены как сдуло ветром. Бледная, тощая, с огромными кругами под глазами, скелет, а не человек!

Ей было жаль Принцесску. Она ей всячески сочувствовала, но делать то, что делает сейчас знакомая ей Лея, не могла, а значит, её долг, как подруги, привести её в чувство. Да, мать умерла, но к этому событию страна готовилась загодя, все привыкли к мысли о скорой кончине Катарины Веласкес, от дворника и бомжа до учёного и олигарха. Впасть в такую сумасшедшую депрессию после почти годовой подготовки?

А дочь? Да, родила, да, после родов сложно. Но у неё целая куча нянек, служанок, съевших в деле ухода за малютками собаку. В её распоряжении лучшие психологи не только планеты, но и всей Солнечной системы, способные вытащить из любой послеродовой депрессии. Нельзя вести себя так, нельзя себя запускать! Нет, Елена определенно не понимала, что происходит с Принцесской.

— Что ты хочешь услышать? — похоронным голосом потянула Лея.

Елена сочла за лучшее не начинать кричать, и, взяв себя в руки, спокойно спросила:

— Что с тобой?

— Со мной всё в порядке. — Лея бегло пожала плечами.

— Нет, не всё! — Елену начало пробирать. — То, что мама умрёт, не было для тебя сюрпризом! Почему ты довела себя до такого состояния? Горе, да, траур, да. Но не безумие, Лей!

А дочка? Дочь — это счастье! Радость, которая может утешить тебя в горе! Сеньора Катарина была бы на седьмом небе, успей она подержать на руках твою малышку! Она умирала счастливая, зная, что та скоро родится! А ты? Что ты творишь?

Она задохнулась от возмущения, и стоило немалых сил вновь обрести дар речи.

— Ты забросила государственные дела. Именно сейчас, когда происходит смена правителя, когда твоё участие наиболее важно. Ты забросила дочку. Будто это не твоё сокровище, и это не ты её родила. Ты ей не рада! Что может быть хуже? Чем ты занята? Ходишь, ноешь, хандришь, гонишь всех прочь! Даже меня! А дела? На кого ты их спихнула? На Сирену? Эту прошмандовку с самомнением, считающую, что должность главы корпуса это аналог богини-императрицы? Сережу? Иностранца неблагородных кровей, которого всерьёз-то никто не принимает? Снова спрашиваю, что ты делаешь?

Лея задумалась, затем тяжко вздохнула.

— Я что, не могу немного похандрить?

Елену затрясло.

— Если ты немедленно не придёшь в себя, я сама приведу тебя в порядок!

— Собираешься поднять руку на её величество? — Вновь усмешка, на сей раз подленькая и надменная, чего за Леей раньше не водилось. — Свою сеньору и повелительницу, которую поклялась защищать, не щадя жизни?

Елена бросила тело вперёд, резко, на пределе. Успела, Лея проморгала и не смогла организовать защиту.

— Пусти! Да пусти же, дура! — заливалась криком её величество, катаясь по полу на животе, выгнув спину. От высокомерия и надменности не осталось и следа. Сразу бы так! Елена крепко сжимала рукой её волосы и, наступив коленом на хребет, с силой оттягивала их назад, для верности заломив её величеству ещё и правую руку.

— Ты что-то сказала? Что-что? Я не расслышала!

Из глаз Леи покатились слёзы. Она зарыдала, переходя на непереводимый испанский, говорить на котором не позволяла себе даже в лучшие годы их бытности в корпусе, за что и получила прозвище. И только видя, что подруга пришла в себя, Елена отпустила её.

Лея тут же сбилась в комок и отползла в сторону, пытаясь утереть слёзы.

— Ваше величество в норме? — спокойно поинтересовалась Гарсия, садясь в кресло.

— Я тебе это никогда не прощу! — злобно выдавила Лея.

— Больно нужно мне твоё прощение! — усмехнулась Елена и протянула руку к стоящей на столике бутылке. Понюхала. Коньяк. Недурно! Не мудрствуя, налила себе полный стакан и залпом выпила половину, почти не чувствуя тошнотворный взрыв внутри.

— Хамка! Неблагодарная хамка!

Елена пожала плечами.

— Надо же было привести тебя в чувство?

— Чувство? Да всё со мной нормально! — заорала Лея, вскакивая с места. — Нормально всё со мной, понятно тебе? Я специально так себя веду! Спе-ци-аль-но! Понимаешь ты это слово? Хандрю, чтобы никто не догадался, что со мной всё в порядке!

— Вот теперь вижу, что нормально, — Елена усмехнулась и протянула ей оставшийся коньяк. Вот такой, грозной импульсивной орущей дурным голосом она привыкла видеть Лею, а не увядшим равнодушным комнатным растением, каким та выглядела последние пару недель.

Лея выпила не споря.

— Успокоилась?

Кивок.

— Садись, поговорим?

Её юное величество села, закинув ногу за ногу, окончательно приходя в норму.