Игрушки дома Баллантайн

– Да сколько ж можно! – рычит Эвелин, резко дергает младших на себя. – Я вас выпихну в следующий раз!

Близнецы плюхаются на сиденье, испуганно косятся на старшую сестру, Сибил придерживает брата за руку.

– Ева, – с укоризной окликает ее мать.

– Что «Ева»? Ну сколько можно скакать, как мартышки?

Брендон останавливает машину, и Алан по одному вытягивает близнецов в окно.

– Ага-а-а! – вопит он, щекоча младших. – Они потолстели на целый год! И носы вытянулись на дюйм минимум! С днем рождения, мелочь!

Сибил и Уильям хохочут, обнимая брата. Эвелин выходит из автомобиля, раздраженно хлопнув дверцей.

«Подожди», – останавливает ее Брендон.

– Ну что? – огрызается она.

«Держи себя в руках. Не порть им праздник, дай пошалить. Они и так слишком тихие последние дни», – просит отец.

Эвелин нервно дергает щекой, фыркает.

– Алан, какие планы? – обращается она к брату.

– Страшилище, где твоя коса? – удивляется он. – Нас в кафе не пустят, Коппер с дирижабля развернет, не узнав!

– Плевать на Коппера. Так куда двигаем?

– Сперва полетаем! – дуэтом кричат близнецы.

Алан кивает, ерошит их светлые кудри. Подмигивает родителям:

– Взрослые, счастливо отдохнуть. Мам, много не пей!

Элизабет набирает в грудь побольше воздуха, готовясь выразить возмущение, но Алан нежно чмокает ее в щеку и подхалимски добавляет:

– Мамочка, ты у нас такая красивая, что тебя точно попытаются споить. Отец, ты с нее глаз не спускай!

Сибил и Уильям тянут брата за руки в сторону дока, Эвелин вяло машет родителям и спешит за Аланом и близнецами.

У входа в ангар Алан останавливается, строго смотрит на младших:

– Мелочь, внимание! Сейчас вы услышите много незнакомых слов. Большинство из них вам повторять нельзя ни при каких обстоятельствах. На всякий случай лучше ничего не повторять. Ясно?

– А что, только нам? А Еве можно?

– Ева их и так знает, – меланхолично откликается сестра.

– А что это за слова? – хитро сверкая глазами, вопрошают близнецы.

– В большинстве своем – страшные заклятья воздушных пиратов. У тех, кто не умеет ими пользоваться, растут волосы на руках, – делая страшные глаза, отвечает Алан.

– У тебя волосы на груди от этого, да? – серьезно спрашивает Уильям.

Алан делает вид, что подавился, машет руками.

– Фланнаган! – кричат ему из ангара. – Какого ты тут болтаешься, у тебя увольнение до утра!

– Живу я здесь! – орет Алан в ответ. Подмигивает близнецам и Эвелин: – Ну, пошли. Полетаем над городом.

Вчетвером они поднимаются на механическом лифте к платформе, соединенной деревянным мостком с гондолой «Мнемозины». Близнецы восторженно перешептываются, вертят головами, рассматривая зеркальное брюхо дирижабля, цепи, удерживающие «Мнемозину» в ангаре. Алан загоняет младших на борт, просит следовать за ним и ничего не трогать. Сибил и Уильям осторожно проходят за братом. Маленькие руки аккуратно поглаживают снасти, деревянные лакированные перила.

– Алан, а сколько тут ярусов? А сколько человек в команде? А это палубой называется, как на корабле, да? А машинное отделение почему на самом верху? – пристают с вопросами близнецы, и Алан терпеливо отвечает, разъясняет.

– Фланнаган, прохиндей! – Перед ними возникает мощная фигура, густо заросшая волосами и увенчанная мятой фуражкой. – Что за посторонние на имперском флагмане?

– Это высокие гости, ради которых у нас сегодня внеплановый вылет, – важно отвечает Алан, ловко огибая атлета.

Сибил и Уильям смотрят на летчика, пятятся.

«Это от тех слов, наверное», – говорит девочка брату на амслене.

«Или он оборотень», – бледнея, кивает Уильям.

– Доброго дня, – холодно бросает Ева, проходя мимо.

Верзила скребет пятерней черную бороду, провожает Эвелин удивленным взглядом. Фланнаганы идут в капитанскую рубку, минуя череду кают экипажа.

– Эй, Алан! Это твоя невеста? А детки чьи? – довольно гогочет троица, одетая в перепачканные углем комбинезоны.

– Это старшая сестра, кретины. И младшие – брат с сестрой, – фыркает Алан.

– А по заднице сестричку хлопнуть можно?

Эвелин меняется в лице, подходит к троице. Выдергивает у одного из парней сигарету из-за уха, у второго прикуривает, затягивается и выдыхает в лицо вместе с клубом вонючего дыма:

– Ну, попробуй.

На дружный хохот из рубки выходит Коппер. Видит Еву и близнецов, хмурится.

«Так, курение на борту!», – грозно жестикулирует он.

– Да, сэр! Простите, сэр!

«Три месяца без увольнения. Всем троим».

Он поворачивается к притихшим близнецам и Эвелин, подмигивает:

«Привет, крестнички. Ну, с днем рождения, бесенята!»

– Дядька Ко-о-оппер! – оттаивают Сибил и Уильям. – А порулить «Мнемозиной» можно будет?

«В моем присутствии можно все. Готовы к вылету?»

– Готовы, – отвечает за всех Алан.

– Ал, я могу тебя попросить? – спрашивает Ева, отвернувшись от Коппера.

– Конечно.

– Присмотришь за мелкашками? Мне бы часок полежать у тебя в каюте. Что-то немного нездоровится, прости.

Но прежде чем Алан успевает что-либо сказать, отвечает Коппер:

«Я провожу. На правах капитана».