Игрушки императоров

Возводя на престол и низводя с него императоров и императриц, гвардейские полки, составленные из дворян, по сути дела, становились подлинными правителями страны, обеспечивая всему дворянству всевозможные права и льготы за счет других сословий.

Император Павел поплатился жизнью, попытавшись, хотя бы отчасти, уравнять права сословий…

И только уже при Александре II эта реформа удалась. Только при нем абсолютная, неограниченная монархия в России становится гарантом прав и свобод всех российских граждан.

Принцип Василия Жуковского

Принцип В. А. Жуковского предполагал и дальнейшее развитие.

Сам наследник престола, будучи образованным и чрезвычайно дисциплинированным человеком, восходя на престол, лично для себя не получал никаких дополнительных прав, а наоборот, как бы даже и терял их, принимая обязательство осуществлять монархическую идею, равно безличную и к окружающим, и к себе самому.

Последние русские императоры Александр III и Николай II были непохожими и друг на друга, и на всех предшествующих правителей России… Однако их индивидуальные особенности уже не имели такого определяющего значения, как в предшествовавшие правления.

Принимая присягу на верность Отечеству, они становились теми, кто нужен был на престоле державе. Они умели подчинять и подчиняли свои личные желания тому высокому званию, которое несли на себе.

И воспитание, которое давалось им, как раз и делало их не только способными исполнять будущие обязанности, но и готовыми к самопожертвованию.

Среди учителей Александра III мы находим имена самых выдающихся ученых и мыслителей того времени. Например, русскую историю преподавал Александру III С. М. Соловьев, а законоведение — К. П. Победоносцев.

Профессор Московского университета А. И. Чивилев, занимавшийся воспитанием великого князя, любил повторять:

— Наука научает нас, как служить верой и правдой Отечеству и его отцу — царю.

Второй сын

Александр III — в этом история его жизни почти повторяет историю жизни Петра Великого — не должен был наследовать престол.

Он был вторым сыном Александра II.

Но старший брат умер 12 апреля 1865 года, и 15 августа Александр был представлен народу как наследник.

Говорят, что, умирая, брат сказал Александру: "Оставляю тебе тяжелые обязанности, славный трон, отца, мать и невесту (выделено мною.— Н. К.),которая облегчит тебе это бремя".

И действительно после смерти старшего брата Александру пришлось жениться на принцессе Дагмаре, ставшей в замужестве императрицей Марией Федоровной.

Я привожу эту пикантную подробность из жизни русского императорского дома, чтобы показать, насколько вынужден был теперь самоограничиваться наследник престола.

Вспомним, как поступил в подобной ситуации Петр I.

Утвердившись на троне, он немедленно бросил жену, сосватанную ему матерью, уехал за границу, где продолжал играть, изображая из себя теперь уже плотника.

Из-за границы в тот раз, кстати говоря, Петр привез, кроме толпы жаждущих чинов и богатств иностранцев, еще и новую, невиданную в России пытку — колесование. Эту пытку он сразу же с успехом применил для расправы над стрельцами и прочими ревнителями российской самобытности…

Как же не схожи с этим самодурством Петра мысли Александра III, ставшего наследником престола!

— Нет… — говорил он своему наставнику Я. К. Гроту. — Я уже вижу, что на излечение брата нет надежды… Все придворные странно переменили свое обращение со мною и начали за мной ухаживать…

В этих словах при всем желании не услышать ни радости, ни восторга перед открывающимися возможностями казалось бы абсолютного, не ограниченного ничем властителя гигантской страны.

Только печаль и скорбь.

Еще отчетливее эта печаль выражена в письме Александра к К. П. Победоносцеву:

"Как завидуешь людям, которые могут жить в глуши, приносить истинную пользу и быть далеко от всех мерзостей городской жизни казалось бы и в особенности петербургской.

Я уверен, что на Руси немало подобных людей, но об них не слышим, а работают они в глуши тихо, без фраз и хвастовства".

И когда, разложив на столе фотографии Александра III, видишь, как превращается мечтательный двенадцатилетний мальчик в бесшабашного, похожего на немецкого студента пятнадцатилетнего юнца, а потом сразу этот франтоватый юноша в длиннобородого, одетого в русский кафтан и широкие шаровары русского царя, трудно не согласиться со словами его биографа В. В. Газаревского, что "Государь сразу дал понять и другим народам, и русским инородцам, и космополитам, что его заботой будет не весь земной шар, даже не Европа, а Россия паче всего…", что "русские реальные жизненные интересы — вот начало и конец иностранной политики нашего Государя".

Благословение

В этой главе очерка я не останавливаюсь подробно на детских играх будущего императора. И это не из-за того, что описания их не сохранилось… Просто, как и в детстве его отца, Александра II, своеволие в этих играх сводилось к минимуму.