Игры Бездушных. Живая улика (СИ)

— Садись, — взглядом указал на вторую машину своих поверенных Вольский, когда я приблизилась к бездушным. На лице у древнего читалось лёгкое удивление. Остальные бездушные также смотрели на меня с явным любопытством. Что ж, пожалуй, моя выходка с оплеухой у всех на виду, вызвала некий резонанс в головах у бездушных, но мне было абсолютно всё равно на то, что каждый из них подумал. Пощёчина была небезосновательной.

Послушно села на заднее сидение какой-то очень дорогой шестиместной иномарки. Ледяной, но одновременно обжигающий взгляд Барса чувствовался на коже даже сквозь ткань одежды и тонированные окна машины. Да, взгляд его сопроводил меня до самых машин Константина.

Вскоре в машину сели поверенные Вольского, а через несколько секунд мы тронулись с места.

Послушная Скиф. Как же это на тебя не похоже!

Откидываюсь на спинку сиденья, не думая о том, что меня ожидает впереди. Поскольку психологически я была слишком вымотана. Последняя моя выходка с Виктором выжала из меня последние соки. Закрываю глаза и погружаюсь в крепкий сон.

***

Очнулась уже в каком-то тёмном прохладном месте. По всей видимости, меня заточили в подвал, поскольку в нос отдало отвратительной сыростью. Под собой чувствовала холодный камень, от которого тело пробирало до самых мурашек. Ноги холодило тяжёлое железо. Несложно было догадаться: меня посадили на цепь.

Тусклый лунный свет сочился сквозь узкую щель в стене, и я попыталась сосредоточится на освещаемом пространстве. Мои догадки подтвердились, когда я сумела наконец разглядеть голые каменные стены своей маленькой камеры и железную решётку.

Что-то шевельнулось в дальнем углу камеры, сверкнув маленьким глазом. Мышь или небольшая крыса. Неважно, но суть была в том, что мне придётся какое-то время соседствовать с этими обитателями данного места. По крайней мере, всяко лучше, чем иметь дело с долбанутыми упырями, которые, каждый по-своему, словно мясо рвёт тебя на куски.

Успокаивал сам факт того, что меня не собираются лишать жизни. Мне предстоит всего лишь наказание, которое я безусловно переживу. Переживу, выйду из положения с поднятой головой, поскольку ничего другого мне не останется. А после, если это возможно будет, как можно скорее постараюсь избавиться от печати на шее, избавиться от связи с осточертевшими упырями. Ведь Сэм говорил о том, что есть возможность избавиться от клейма Ариосто, значит и эту печать найдётся шанс уничтожить.

Чёрт! Сэм.

В душе болезненно свело тягучим спазмом. Как же я давно о своём рыжеволосом весельчаке не вспоминала. Кажется, с того самого момента, когда он пытался меня обратить, тем самым вырвать из лап Багиры, прошло колоссально много времени. Тут же вспомнилась и сама Лина. Надеюсь, подруга за всё время моего отсутствия прилежно, как и подобается адопту, себя вела. Не хотелось бы, чтобы ещё и девушку за какую-нибудь незначительную оплошность наказывали, хотя, от управляющего Григория всего можно было ожидать.

Сама не заметила как глубокая ночь вскоре сменилась утром. Так и просидела, обняв себя за колени, и частично размышляя, частично вновь проваливаясь в сон.

Открыла глаза от звука приближающихся шагов к моей камере. Подняла голову и неохотно повернула её в сторону решётки. И внутри меня всё будто тугим комом сжалось.

— Ты должна поесть, — приблизился к решётке Виктор и протиснул сквозь металлические прутья небольшой красный пакетик с белой надписью «Sasaguri sushi». Поставил пакетик на сырой камень.

— Сгинь с моих глаз, Барс, — не глядя в глаза бездушному бесцветным тоном отвечаю. Зачем он вообще сюда припёрся? Разве ему ещё мало? Добить меня пришёл? — И это с собой забери, — указываю взглядом на красный пакет на полу. — Мне не нужны твои подачки.

Отварачиваюсь спиной к бездушному, выказывая всем своим видом полное отторжение к данной вампирской особи. А сама чувствую как в желудке безжалостно сосёт. Мне и правда хотелось очень есть.

— Это не подачки, Анна, — с секунду помолчав, добавляет. — Тебя ждёт первое наказание в виде пьедестала позора, которое может затянуться на три дня как минимум. К тебе меня не допустят, поэтому лучше будет, если ты сейчас хотя бы немного подкрепишься, — настойчиво заключает Виктор.

— А что дальше меня ждёт, Вик? Оковы неповиновения? — с саркастической горечью произношу. — В этом заключается забота создателя? Прекращай в конце концов этот напускной спектакль, Барс. После того, что приозошло и происходит, твоя забота как минимум выглядит отвратительно лицемерно.

— Ты не понимаешь, Анна. Это не спектакль. Это… я дал Вольскому присягу, поэтому не могу пойти против устава клана.

— Да, вот именно, не понимаю, не понимаю того, что ты вообще тут делаешь? Возвращайся к своим обязанностям клану, Барс, а меня в конце концов оставь в покое, а ещё своему цинизму, который соизволил меня по-полной использовать в собственных целях, поклониться в ножки не забудь, по всей видимости, ты ему тоже присягнул.