Игры Богов. Любовь, Ненависть и Месть

Он видел, как разгорячённые конники на ходу рубили мечом и стреляли огненными стрелами в чучела, каким то странным образом держась в сёдлах без поддержки узды, не теряя при этом своей меткости, и решил, что это то и есть колдовство. Но теперь, осторожно наблюдая за вскакивающими в сёдла тургарами он разгадал их секрет. Как же всё просто и обыденно оказалось! Никакого колдовства! Просто вставляли тургары свои ступни в железные петли на боках лошадей, которые и могли удерживать их тела во время стрельбы. Что ж, хитро! Очень хитро!

–Эй, смотри, куда идёшь, – прикрикнул на толкнувшего его иирка идущий мимо тургарин.

Балтозар быстро опустил голову и прошёл мимо.

«Боги мои, да сколько же их тут – думал он, стараясь подсчитать количество костров когана, – Я больше и считать то не умею! Нужно потихоньку сваливать отсюда. Рассвет скоро, постовых, наверняка менять будут. Чего получилось то? Семь раз по десять сотен и ещё полсотни. У нас, если всех собрать, то, наверное, и половины этого не наберётся. Задавят. Ей богу! Если не оружием, то количеством. Нет, в прямом бою их не взять. Тут хитрость нужна. Знать бы их слабости…»

Озираясь по сторонам, иирк уже проходил последний строй ровно выставленных юрт, когда услышал призывной набат.

«Нашли», – только и успел подумать он, как мимо него загремели, застучали, затопали сотни вымуштрованных солдат.

Раз – и все они стройными рядами, вскочив на коней с факелами в руках, направились за периметр лагеря.

Что-бы не привлекать внимания, Бальтозар оседлал одиноко стоящую у юрты лошадь и уже приготовился вскочить на её, как услышал крик :

–Не выпускать никого из лагеря! Построение по сотням!

Окружающие Бальтозара тургары, быстро перемещаясь в разные стороны, выстраивались ровными квадратами.

Понимая, что если он сейчас не сможет удрать, то его вычислят, иирк огляделся и, заметив, как из одной юрты вышли несколько воинов, решил, что она пуста и в ней можно схорониться на время. Быстро пробегая между лошадей, он подкрался к тыльной стороне шатра, нырнул под его полог и…

Бродяга ветер шаловливо дует в натянутые до отказа паруса плывущих среди пенящихся волн кораблей.

На одном из них деревянную палубу, ограждённую в целях сохранения размещённого на ней товара узкими решётками усердно драят кусками пензы Малыш и Дохлый. Ещё несколько балтов из кадок обдают её уже очищенные доски солёной водой, которая тут же стекает за борт, унося с собой остатки грязи.

Для поднятия духа не спускавшимся уже неделю на землю морякам музыкант – любитель усердно перебирает на корме дырочки в самодельной свирели, наигрывая тоскливую мелодию.

Парочка загорелых мужчин с обветрившимися от ветра и солёной воды торсами лениво разделывают свежевыловленную рыбу и развешивают её тушки на растянутой над палубой верёвке под лучами палящего солнца, а требуху тут же отправляют обратно в море.

А там то на поверхности то и дело показываются острые плавники кровожадных акул, вытянутые гладкие тела которых без устали кружат вокруг судна в ожидании дармовой еды.

–Эй, свистун, – кричит один из них, Триган, музыканту, – хватит завывать, давай чего повеселее.

Музыкант, быстро перебрав шустрыми пальцами отверстия на своём инструменте, молча заиграл плясовую.

–Вот, – удовлетворённо кивнул чистильщик рыбы, – другое дело.

Крепкий негр с мощной грудью мёртвой хваткой держит два расположенных на корме весла, уходящие своими концами в морскую пучину и время от времени поворачивает их в ту или другую сторону, поддерживая назначенный курс.

– Говорил тебе, пить меньше надо, – тихо ворчит на Дохлого Малыш, ползая на карачках по грязной палубе с куском пензы.

– А сам – то? Не больно – то гнушался халявой.

Малыш, на минуту прервав работу, вытирает мокрым рукавом рубахи пот с лица и смотрит на друга:

–А ты что, маленький? Сам не можешь? За старшими повторять надо?

–Чего!?– возмущается моряк и, выпятив тощую грудь с торчащими рёбрами, встаёт в позу борца, расставив ноги и согнув в локтях руки перед собой:

–Сейчас как дам!– делает он выпад в сторону Малыша одной рукой,– посмотрим, кто тут маленький!

Коренастик, быстро подскочив на коротенькие ножки, отбрасывает пензу в сторону, готовый к обороне:

–На кулаки, чего ли, хочешь?

–А давай, – засучив рукава, браво отвечает Дохлый, уповая на свою лёгкую победу.

Триган, наблюдающий за спором друзей, многозначительно отложил нож и толкнул ногой спящего рядом на палубе моряка:

– Эй, подъём! Жара будет! – И, оглядев палубу, заорал. – Мужики! Дохлый вызвал Малыша на поединок! Айда, ставить!

Лениво заворочавшись, почёсывая залежавшиеся бока, балты стали подниматься со своих мест, образуя вокруг драчунов просторный круг. Свистун тоже придвинулся ближе и, весело притопывая, засвистел бойкую песню.

–Доставай амы! – призывал Триган, – На кого ставишь?– обратился он к протягивающему ему монету моряку.

–На Дохлого, – отвечает тот, крепким ударом положив ам на ладонь крупье и выкрикнул:

– Эй, Дохлый, не подвели!

–Ага, как же!– не оборачиваясь, отвечает тот.