Игры чародеев

– Стоять на месте, – скомандовал он, как только подошел на достаточное расстояние.

Не сразу я сообразил, что этот приказ был адресован нам. Сопровождавшие его люди тут же подняли стволы в нашу сторону.

– Вы что делаете? – удивился Максим.

– Это вы привели сюда этих убийц! – прокричал старик. И тихо добавил. – Чертова девка. Знал ведь, что не стоило её оставлять.

– Ты в своем уме, дедуля? – Максим, как всегда, за словом в карман не лез. – Да если бы не я, вас бы всех перебили.

– Если бы не ты, – старик приблизился и почти в упор посмотрел на Максима, – ничего этого бы не произошло.

Затем он раздраженно сплюнул на траву и скомандовал:

– Забрать у них оружие и запереть под охраной.

Максим со злобой смотрел на них, и, казалось, намеревался вот-вот дать отпор.

– Не надо, – чуть ли не по слогам тихо попросил я.

Кажется, крови уже пролилось достаточно.

Повисла коротка, но напряженная пауза. Едко выругавшись, Максим всё же снял с себя кобуру с оружием и протянул её старику.

Под ружейными дулами нас отвели в один из деревянных домов и заперли в небольшой темной комнате без окон, выставив у дверей двух охранников. Я знал, что Максим мог бы без особых проблем разделаться с ними – но он, вроде, согласился пока не идти на лишнюю конфронтацию и терпеливо дождаться дальнейшего развития событий.

Из коротких ответов наших стражников стало понятно, что старейшина деревни – тот самый лысый старик – был намерен протрубить общий сход и разобраться во всех обстоятельствах произошедшего.

– Похоже, нас будут судить, – сказал я Максиму.

Жителям деревни было за что гневаться – мы навлекли на них страшную беду. Те, кто остался в живых, наверняка захотят возмездия за убитых.

И очень скоро они вполне могут решить выплеснуть накопившуюся ненависть на нас.

Ждать суда пришлось довольно долго. Солнце покатилось в закат, когда, наконец, скрипучая дверь нашей тюрьмы открылась, и мы с Максимом под конвоем перешли в другое здание.

При входе в большой каменный дом – местную деревенскую ратушу – мы столкнулись с Ольгой, которая, словно привидение, вышла из дверей и посмотрев на нас пустым взглядом, ни слова не сказав, ушла куда-то прочь. Мы прошли внутрь и очутились в просторном зале, освещенном яркими электрическими лампами. В здании, похоже, собралась вся деревня – люди стояли толпой, а перед ними за длинным столом, подобно президиуму, восседали несколько человек. Место в середине стола занимал уже знакомый нам старейшина.

Нас с Максимом вывели в центр зала.

Старейшина поднялся со своего места и уперся ладонями в стол, сердито глядя на нас своими маленькими, заплывшими глазами.

– Мы допросили одного из напавших на нас людей, – старейшина говорил с нами громко и отчетливо – чтобы его речь слышали все присутствующие. – Единственного, кто остался в живых.

– Ну это ненадолго, – раздался чей-то тихий комментарий со стороны, но старейшина не обратил на него внимания.

– Те люди пришли сюда за вами двумя, – продолжал он. – Возможно, следом придут и другие. Вы знали, что так случится?

– Нет, – громко ответил Максим.

– Мы не желали зла, – добавил я.

Старик покачал головой.

– Знаю, – затяжно произнес он, продолжая прожигать в нас дырки хмурым взглядом. –Ольга уже рассказала, зачем вы явились. Да – вы не враги и не желали зла. И нам неинтересны мотивы, которые привели вас сюда. Но всё же ваше появление стало причиной гибели шестерых хороших людей. Наших друзей и родных!

Старейшина посмотрел на соседей по столу, словно удостоверялся в их согласии с его словами.

– Вашу судьбу решит голосование.

Он поднялся со стула и на этот раз обратился к остальным собравшимся в зале.

– Эти люди принесли с собой страшную беду! Нехотя, неосознанно – но они поставили под удар нашу общину. Я вижу лишь два пути. Или отпустить их восвояси и никогда больше не видеть. Или казнить – прямо здесь и сейчас.

От слова «казнить» по моему телу пробежали мурашки.

– Никакой выбор не вернет из мертвых наших близких и не загладит боль в сердце, – сказал старейшина. – Но решать вам.

«Казнить их», «Пусть убираются», «Вышвырнуть их, и чтоб никогда больше не видеть» – недовольные возгласы раздавались со всех сторон.

– Кто считает, что этих двое заслужили смерти?

Максим явно готовился к худшему исходу: его тело напряглось и теперь источало готовность сопротивляться. Быть казненным где-то на задворках цивилизации явно не входило в его планы. Меня такая участь, разумеется, тоже не устраивала.

К счастью, в воздух поднялось лишь несколько рук.

– Кто за то, чтобы сохранить им жизнь?

Я облегченно вздохнул: на этот раз руки подняло большинство из присутствовавших.

Восторжествовало суровое милосердие.

– Решено, – громко сказал старейшина и повернулся к нам. – Вы покинете деревню до рассвета. Здесь вам не рады. И никогда больше не смейте появляться в чертогах нашего поселения. Идите!

Перспектива была нам по душе. Переглянувшись, мы с Максимом, под гневные взгляды жителей вышли прочь из зала.

– Твою же мать, – выдохнул Максим, как только мы оказались на улице. – Хватаем вещи – и валим отсюда.