Игры Фортуны

— Сами же обещали не резать, а ныне глаз лишить грозитесь, — тихо, но твердо сказала Аннушка, к которой в делах любви всегда возвращалась смелость. — А то и колите мне глаза, ваше величество, ибо противен мне жених ваш, и смотреть на него тошно! Не пойду за него. Лучше — на плаху!

— Да что ты о плахе знаешь, девчонка?! Там хруст стоит как топор свистит, кровища с нее рекой…  Книжек своих французских начиталась? Дуришь?! Принц Антон-Ульрих крови княжеской, благородной, и кавалер отменный, а что телом щуплый да лицом нехорош, так это ничего…  С лица не воду пить! Стерпится — слюбится. Тебя до обручения крепко стеречь будут. Не уклонишься.

— Я убегу! Не удержите! Отравлюсь или утоплюсь!

— Да пойми ты, кобыла, я о тебе забочусь! — с выражением, которое у нее могло сойти даже за мягкую настойчивость, принялась объяснять Анна Иоанновна. — Не за саксонского же посланника тебе замуж идти, и не за Жульку твою! Вот смех и грех был бы — одна девка за другую замуж выходит…  Таких и из церкви поганой метлой погонят, да и народ на смех поднимет! И дети от таких браков не родятся! Ты послушай, племянница. Ты не дури, выйди ты за этого прыщавого Антошку-Ульриха, что тебе стоит? А я после этого графа Линара может и верну — тебе в утешение, а Антошке в рогов умножение…  Но после! Когда замуж выйдешь и сына родишь. Мне родишь, престолу Российской империи родишь, а не дрищу Антошке.

— Вернете Морица, тетушка? Вправду? — Аннушка услышала только то, что хотела услышать.

— Верну, верну. Играйся. Все, иди. Надоело мне с тобой лясы точить.

Баба-императрица грубо и устало махнула рукой, отпуская племянницу. Аннушке на мгновение показалось, что лицо у тетки сейчас не сердитое и не злое, а несчастное, измученное. Как будто на плечах у императрицы тяжелый груз, который до смерти не стряхнешь — не шуба соболья…  Власть великую силу дает, но и до земли человека пригибает. А ей Аннушке, и не надобно власти — осердишься да озлобишься. Лучше жить себе в добре и в покое, да с любезным другом в любви!

А есть ли вовсе этот покой для нее в России, в которой она прожила с младенческих лет, но не смогла ни узнать, ни полюбить эту огромную страну, пугающую своими просторами и мощью своих чувств? Может, и нет его вовсе. У власти ты либо жертва, либо палач — третьего не дано. А если не хочется быть ни палачом, ни жертвой, как быть тогда?

Аннушка тихо затворила за собой двери кабинета императрицы, постояла в молчании и замешательстве. Кто-то почти бесшумно подошел к ней сзади, положил ей на плечи уверенные, горячие ладони. Конечно, это Юленька. Только она так подходит. И так умеет утешать.

— Не бойся, Аннушка! — сказала Юлиана. — Я всегда буду с тобой. В душе я сильнее любого мужчины. Я — твой верный рыцарь.

— Как Мориц?

— Я лучше, милая…

Она уверенно и даже властно взяла Аннушку под руку и увела прочь. Принцесса не противилась. Честолюбивой и пылкой Юлиане казалось, что она сейчас влечет свою слабую и доверчивую подругу не обыденной чредой дворцовых покоев, а триумфальным путем к славе. Или к гибели? Кому дано знать свою судьбу?

Глава 3 Радости Амура и узы Гименея

Что значит — жить по своей воле? Аннушка никогда не знала, что это такое, разве что в раннем детстве, когда еще была жива бабушка. Старая царица Прасковья Федоровна баловала внучку, как умела, а умела она, на взгляд маленькой девочки, очень многое…  Например, сладкой сдобой накормить, и волосы красивым гребнем расчесать, и косы заплести, и даже, несмотря на свою ярую приверженность русской старине, уложить в новомодную прическу на европейский манер черные внучкины кудри…  И бегала Аннушка при бабушке, где ей вздумается, по всем измайловским деревянным покоям и пристройкам и по огромному саду, где так сладко и тепло пахло яблоками и травой. Потом бабушка умерла, и воля закончилась.

Матушка, Екатерина Ивановна, царствие ей Небесное, во всем слушалась сестрицы Анны, ставшей российской государыней. Аннушку забрали в Санкт-Питербурх, во дворец, поселили в отдельных покоях, рядом с императрицей, чтобы там маленькая принцесса жила, как за каменной стеной или как у Христа за пазухой. Аннушка и не сомневалась, что живет она именно за каменной стеной, то есть тускло и скучно.