Игры на острове

С изумлением и тревогой разглядывала Нелл свое отражение в зеркале женской парикмахерской. «Вид у меня, как у говорящего дикобраза, — подумала она. — Неожиданная встреча с оригинальной причудой».

По всей голове торчали спиральками локоны, наподобие изображения геральдического солнца на гербе. Когда они приехали в Эдинбург, Финелла подъехала прямо к салону, царству хрома и сверкающих зеркал, потребовала немедленно себя причесать и представила Нелл добродушному бородатому парикмахеру.

— Нелл, это Мардо Скотт, бородач с улицы Чертополоха. Пригляди за ней, ладно, Мардо? Ты сам видишь, у нее не прическа на голове, а просто черт-те что.

Мардо окинул взглядом каштановые обвисшие кудри Нелл и явно внутренне содрогнулся, но добродушно улыбнулся.

Нелл привыкла считать, что все парикмахеры-мужчины уже по определению гомики, но этот экземпляр среди них показался ей очень мужественным — от кудрявой рыжей бороды до мокасин двенадцатого размера. Ростом он был не меньше шести футов, с плечами нападающего регбиста. Единственным признаком мягкости у этого Мардо Скотта было прикосновение ножниц, которыми он владел с истинным мастерством. До того как подошло время для расчески и появления на голове спиралей, волосы были вымыты, высушены полотенцем и переданы двум сверкающим ножам-близнецам. Один-единственный раз парикмахер спросил о личном пожелании Нелл — это когда девушка-помощница поинтересовалась, добавить ли ей в кофе молока. Потом та же самая девушка подошла с кольцом бигуди и поролоновой губкой, и у Нелл появилось смутное ощущение, что она стала чем-то вроде «говядины по-Веллингтонски» или противня с сырными стружками, если бы вязкая жидкость, которой пропитывали губку, не напоминала более какую-то голубую жидкость из научной фантастики, чем яичный желток для смазывания блюд при стряпне.

— Придай ей стиль, Мардо, и, ради Бога, поищи какую-нибудь изюминку, — потребовала Финелла, когда поспешно уходила спасать свою машину от подозрительного внимания полицейского-регулировщика. — Волосы не имеют права быть мышиного цвета — с тех пор как изобрели перекись водорода!

— К счастью, нам больше не нужно применять перекись водорода, — заверила девушка с губкой в руке. — От этого у вас выпадут волосы.

Нелл изменилась в лице:

— И не говорите! У меня с этим хватает хлопот и без перекиси.

— Да, я это заметила, — прокомментировала девушка. — Может быть, это после какой-то болезни?

Нелл от болезни отреклась, но немного забеспокоилась, что поредение волос у нее на голове может стать предметом обсуждения. Вплоть до этого момента Нелл старалась не обращать внимания на то, что каждый раз, когда она моет свою голову, выпадает столько волос, что они забивают сток. И Нелл отказывалась соединять воедино факт выпадения волос с хроническим воспалением горла, язвами во рту или высыпаниями на коже. «Панадол», «бонджела» и увлажнитель вели изначально проигранную ими войну с последствиями ее ужасной новой привычки, тогда как сама она не сводила глаз только с усыхающего тела.

Ко времени ленча Финелла с Клодом пришли забрать Нелл из салона.

— Если вы не смените одежду, я вас больше не знаю, — горячо заявил Клод на своем неправильном английском языке. Впервые в жизни Нелл увидела мгновенно возникший интерес в глазах мужчины и от этого совершенно потеряла голову.

Как удалось капле какой-то жидкости и нескольким взмахам ножниц добиться такой реакции — вот что было нелогично, абсурдно и… удивительно.

Они позавтракали в «Кафе Ройал», замечательном барс викторианских времен, превращенном в копию французской пивной на бульваре. У Нелл застревал кусок в горле, потому что она ловила свои бесчисленные отражения в настенных зеркалах с гравировкой и чувствовала некоторую нервную дрожь.

Она понимала, что между живой, яркой Финеллой и темным, чувственным Клодом находится она, собственной персоной, но, видя умопомрачительную головку блондинки на угловатом стройном туловище, умом это охватить не могла. И ей казалось, что это кто-то другой, не она, сияет кудрями, на которых отражается свет, льющийся из окон с матовыми стеклами, и притягивает к себе взгляды из-за пальм в кадках.

— Сейчас, во второй половине дня, мы будем покупать одежду, да? — спросил Клод, глаза которого весь ленч «клеили» Нелл. Один или два раза ее собственный взгляд, встретившись с его глазами в упор, послал и принял грешные сигналы одобрения и признания, пронизавшие ее насквозь, до паха. Было похоже на то, как если бы невидимая нить тянула ее к нему — как тянут на леске рыбу, пойманную на крючок. Никогда прежде Нелл не чувствовала такое непреодолимое физическое влечение; оно заставило ее забыть здравый смысл и приличия.

— Дорогие мои, я люблю делать покупки, — заявила Финелла, но сегодня не смогу. Из Германии прилетает мой агент, и мне нужно посовещаться с ним наедине и довольно долго.

— Тогда я буду сопровождать Нелл, — совершенно невозмутимо продолжал настаивать на своем Клод. Он улыбнулся Нелл ободряюще. «Как будто это было необходимо», — подумала та, чувствуя на себе его улыбку, как ласку любовника.