Игры настоящих джентльменов (СИ)

   Хамский в недоумении остановился на пороге кухни.

  - Где здесь кофе, чайник, хоть какая-то еда и вообще, где наша экономка, Принстон?

  - Какая по счету? - Мрачно отозвался я, сооружая некое подобие ужина из разогретого фаст-фуда и больших чашек кофе. Мой сосед был совершенно беспомощен в вопросах обустройства быта. - Первая уволилась сама, вторую взорвали, третья сама оказалась наемной убийцей, четвертую вы выкинули из окна, а пятая застрелилась еще до вступления на эту должность.

  - Нервные, жалкие личности, - брюзгливо заявил Хамский, с отвращением тыкая вилкой в тарелку.

   Я поспешил перевести разговор на единственную тему, которой всегда можно было отвлечь Мордреда - на работу.

  - Так вы и вправду думаете, что Корделия не замешана в убийстве Флемминга?

   Хамский мгновенно отвлекся от препарирования своего ужина, и посмотрел на меня с привычным хитрым прищуром.

  - А вы как считаете?

  - Думаю, - осторожно начал я. - Что она появилась на месте преступления не случайно, и ей явно есть, что скрывать.

  - Блестящие выводы, Принстон! - Хамский откинулся на спинку стула и театрально поаплодировал. - Вы видели то же самое, что и я, но совершенно не хотите это замечать и обдумывать.

  - Сразите меня, Хамский.

  - Все просто. Она явилась на место преступления вовсе не посмотреть на голого мертвеца. Она пришла для того, чтобы мы её заметили и, более того, пошли за ней. Она несколько раз уходила от слежки - чтобы нам было интереснее, и, совершенно точно, ждала нас за дверью. Вопрос: зачем? Не затем ли, что хотела с нами познакомиться и посмотреть, на что мы способны?

  - Кстати, - встрепенулся я, вспомнив важную деталь. - А что вы вытащили у неё из кармана?

  - О! - Хамский торжествующе улыбнулся, помахивая в воздухе чем-то, что сначала было принято мной за маленькую записную книжку. - А вот это десерт.

   Он раскрыл её и продемонстрировал мне. Я резко почувствовал недомогание.

  - Удостоверение сотрудника Адского Разведывательного Центра?! Чем вы им-то насолили, Хамский?

  - Стал бы я запоминать такие мелочи! - Вот в это я готов был поверить. Мордред шел по жизни с грацией слонопотама, редко замечая чьи-то отдавленные ноги или расплющенные тела. - Факт в том, что мы с вами даже не уверены: настоящее ли это удостоверение. Сотрудники АРЦ засекречены даже сильнее, чем сведения о мире людей. Но если она и впрямь работает на эту структуру, то что-то мне подсказывает, что у Корделии Блэк есть и другие работодатели. В любом случае, об этой леди мы с вами еще услышим.

   Я был настроен куда более пессимистично.

  - Только бы это не стало вообще последним, что мы услышим в нашей жизни.

  - Относитесь к этому легче, Принстон! Что самое страшное с вами может случиться? Ну, умрете. Так это событие одноразовое, и, поверьте, после него вам уже будет абсолютно все равно. Так зачем же переживать?

   Да, Мордред Хамский искренне считал смерть недостаточно значимым событием для переживаний.

  ***

  - Чем обязан, джентльмены?

  К этому времени мы опросили уже всех акционеров, входивших в состав совета директоров 'Нью-Девилл Индастриал Строй Групп'. Лично на мой взгляд, все они имели равный мотив на убийство Флемминга, то есть, не имели его вовсе. Последний из опрашиваемых неожиданно заинтересовал моего коллегу. Нет. Не так. С последним респондентом Хамский резко проникся мгновенной и на диво взаимной антипатией.

   Виктор Моро, сирен тридцати пяти лет, имел подтянутую фигуру и на редкость мерзкие тонкие усики. Он смотрел на нас мутными глазами голодной королевской кобры в брачный период. То есть, исключительно неприятно. Мне незамедлительно захотелось стереть это выражение надменного презрения с холенного лица вице-президента компании 'Нью-Девилл Индастриал Строй Групп'. Однако будучи чертом крайне сдержанным, я бы никогда не позволил себе столь вульгарный поступок. А вот Хамский был гением. И психом. И потому он мог позволить себе абсолютно все.

  Для начала мой друг окинул Виктора взглядом королевы Лилит, увидевшей на полу раздавленного таракана. Потом Мордред улыбнулся - своей самой доброй и оттого самой страшной улыбкой. Господин Моро слегка побледнел и поерзал на стуле, явно почувствовав себя далеко не так уютно, как прежде. И вот, увидев, что клиент морально дозрел, Хамский нанес решающий удар.