Игры престолов. Хроники Империи (СИ)

Сулла пыталась читать книгу, но невольно вновь и вновь возвращалась к подсмотренной сцене. Странно, но она не могла осудить Тимо за проявленную им жестокость. Лорд Юкава нередко говорил, что настоящему правителю нужно быть твёрдым и, если требуется, безжалостным. Дядя и сам всегда следовал своему правилу, и его Дом считался одним из самых сплочённых и опасных кланов вампиров благодаря мудрому руководству, однако… Образы Тимо, нежно обнимающего её после того ужина, и совершенно незнакомого человека на троне, высмеивающего любые ошибки конкурентов, никак не могли совместиться в её разуме. Тщетно поломав голову над тем, как теперь ей вести себя с ним, Сулла легла спать. Возможно, её интуиция подскажет правильное решение, ведь с Императором Тимо нельзя было полагаться лишь на доводы рассудка.

Император сидел за конторкой и работал, хотя наступила глубокая ночь, а хронометр дисциплинированно отсчитывал начало третьего часа. Но Тимо не мог уснуть. С недавних пор он искал спасения только в бесконечной круговерти работы. Загружая себя делами, забивая голову разбором очередных споров министров и сенаторов, теряя сознание от постоянных нагрузок, он целенаправленно добивался полнейшего безразличия к одной юной бесконечно очаровательной девушке, преспокойно почивавшей в спальне напротив. Её близость сводила с ума, заставляла кровь быстрее бежать по венам, а сердце – выскакивать из груди. Оно билось чаще, стоило только Тимо увидеть ЕЁ, такую близкую и недосягаемую одновременно. Словно пойманная птица, бьющаяся о прутья клетки, причиняя боль, раздирая в клочья его уверенность и решимость.

Тимо тоскливо вздохнул и положил голову на сложенные на столе руки. Зачем, ну зачем она так совершенна? Он считал, что вполне способен рассматривать этот нелепый брак как фикцию, фальшивку, но… в какой-то момент сделка с вампирами из Эргона стала для него пыткой. Сладострастной, лишающей покоя и ясности мыслей.

Когда же это случилось? В какой из моментов он стал смотреть на медноволосую красавицу как на самую прекрасную и желанную из женщин? Тимо прожил достаточно долго, чтобы безошибочно определить – он влюбился. Безнадёжно и пылко, как глупый мальчишка. Он обожал в ней решительно всё: кроткую улыбку, тихий нежный голос, добрые руки, прикосновение которых снимало любую усталость и головную боль. Сулла, такая милая и домашняя, сияющая каким-то внутренним светом, смывавшим его тёмные мысли и желания… Сулла, боявшаяся его, как огня, бледнеющая, стоило только Тимо взглянуть в её сторону. Она ненавидит его – сделал вывод Император, тупо разглядывая стопку непроверенных ещё бумаг и корреспонденции. Конечно – невесёлая улыбка тронула его красиво очерченные губы – он сам всё сделал для того, чтобы отстраниться от неё как можно дальше. Не отвечал на робкую улыбку, был подчёркнуто холоден и вежлив как с незнакомкой, при любом удобном случае высмеивал мельчайшие промахи девушки. По её бархатным щёчкам катились слёзы, когда она думала, что он не видит. Но Тимо видел и чувствовал, что ранит её. От этого всё внутри переворачивалось, и Император в такие моменты понимал, как жалок. Именно – жалок! Чтобы избавить себя от душевных терзаний, он был готов унижать и топтать гордость самой любимой, восхитительной, божественной, изысканной…

Так не могло продолжаться. Но прежде, чем он мог понять, что творит, уже говорил ранящие её колкости, улыбался так, как, должно быть, сам владыка Эргона не смог бы. В Айроне человечности было больше, чем в нём! Тимо сжал гудящую голову руками и сдавленно застонал. Ну что же он за чудовище? Похотливый, жестокий, властный тиран!

Ах, как бы ему хотелось сжать её в объятиях, услышать, как она тихо смеётся над этим мальчишеским порывом. Только для него! Как улыбается, произносит его имя – без страха и затравленного взгляда потрясающе изумрудных глаз.

- Сулла… – он прошептал её имя словно падший ангел в молитве отвергнувшим его Небесам. – Сулла, пожалуйста… прими меня таким, какой я есть… разгляди, пойми, полюби меня…

Он понимал, что просит слишком многого, скорбно улыбнувшись в насмешку над самим собой. Понимания захотелось? Любви? Поздновато спохватились, Ваше Величество! Тимо едва не рассмеялся коротким, лающим смешком. Проваливайте в ад, сударь! Не вам мечтать о столь добросердечном создании.

Вдруг дверь в его спальню скрипнула, открываясь, и на пороге остановилась ещё мягкая и тёплая со сна девушка. Трогательным жестом протёрла глаза и спросила:

- Почему вы не спите, милорд? Уже довольно поздно… а из-под вашей двери виден свет. Я подумала – вдруг что-то случилось…

Сердце радостно сжалось, подскочив к горлу, перехватило дыхание – она беспокоилась за него! Переживала за бессердечного монстра, обижавшего и унижавшего её по любому ничтожному поводу. Внутри что-то сладко отозвалось. Наверное, исстрадавшаяся душа, уставшая от одиночества и постоянной боли.

- Всё в порядке, – хриплым, каркающим голосом ответил Тимо этому видению в длинной ночной рубашке. – Я просто заработался немного. Возвращайтесь к себе, моя леди, и постарайтесь уснуть.