Игры в воскрешение

«Она мертва, — подумал он. — Она ничто, просто проклятый зомби.

Но мой зомби. Она любит меня».

Никто никогда не любил его. Возможно, родители, но это была их обязанность. И, конечно же, ни одна девушка никогда не смотрела на него иначе как с презрением.

Кроме Вики и теперь Патриции.

Вики была единственной живой, которой он даже нравился. Но было совершенно ясно, что она не любит его.

«Она полюбит, — сказал он про себя и закрыл глаза. — Я просто буду терпелив, очень терпелив».

Его планы уже приносили плоды. Хотя Вики заставила его забрать машину назад, подарок, должно быть, ей понравился — она пригласила его в «Риверфронт». Очень скоро они пойдут пообедать вместе, а может, и сходят куда-нибудь. В один прекрасный вечер она позволит поцеловать себя. Потом Вики начнет приглашать его к себе домой, они будут обниматься, и, наконец, у них все получится.

Патриция омыла его лицо теплой водой, мыльные струи потекли по его плечам и груди. Мелвин представил, что ее руки — это руки Вики. Когда-нибудь так оно и будет! Чуть приоткрыв глаза, он протянул руки к грудям Патриции и погладил их. Это могли бы быть груди Вики, округлые, гладкие и блестящие, их соски пухли и твердели бы под его ладонями. Он почувствовал стремительный натиск желания. Если бы только это была Вики. Здесь и теперь. Он бы сумел добиться ее расположения, и она жила бы с ним, принимала с ним эту ванну, проводила руками по его груди и ниже, охватывая своими пальчиками его возбужденный член.

— Ты забыл обо мне? — голос Патриции. Мелвин открыл глаза. Он оставил темные синяки — следы своих рук на ее грудях.

— Так оно и есть.

Ее рука двигалась под водой вверх и вниз, слегка поглаживая его.

— Ты любишь меня? — спросила она.

— Конечно.

— Я рада, что ты избавился от Чарли. Я ненавидела его.

— Знаю.

— Больше ты не будешь никого оживлять?

— Не знаю.

— Нам больше никто не нужен.

— Я не хочу никого, кроме тебя.

— Я так люблю тебя, Мелвин.

«Она никогда не должна находиться рядом с Вики», — подумал он. Она ревновала его к Чарли, а ведь он не был женщиной. Патриция просто взбесится, когда появится Вики.

«Я должен буду избавиться от нее.

Отрезать ей голову? Может, это сработает».

Мелвин почувствовал глухую боль. Приятные ощущения в паху исчезли.

«Я смогу сделать это? — Он задумался. — Я буду должен.

Она, так или иначе, мертва, так что какое это имеет значение?

Но она любит меня, и она нравится мне больше, чем любой человек когда-либо, кроме Вики.

Но я должен буду избавиться от нее».

Мелвин услышал шаги, потом голос. Это была Вики. Она говорила слишком тихо, чтобы разобрать слова, но он мог видеть ее сквозь приоткрытую дверь кабинета. Она разговаривала с Тельмой. Рядом с Вики стояла толстая женщина с волосами, похожими на серый шлем.

Вики выглядела потрясающе: золотистые волосы, ровный загар, бездонные голубые глаза. Врачебный халат был не застегнут, открывая синюю слегка расстегнутую блузку.

Мелвин почувствовал, как участился его пульс.

Взглянув на него, Вики отвернулась и, сказав что-то Тельме, ушла. Толстая женщина некоторое время еще находилась в кабинете, потом прошла мимо Мелвина к выходу, даже не посмотрев на него.

Поднявшись из-за стола, Тельма подошла к двери.

«Все о'кей!» — подумал Мелвин.

Она открыла дверь.

— Доктор Чандлер сейчас вас примет. — Тельма придержала дверь, пропуская Мелвина, и проводила его по коридору в ту самую комнату, где Вики лечила его руку на прошлой неделе.

— Она сейчас подойдет, — сказала Тельма и вышла.

Мелвин сел на покрытый клеенкой стол для осмотра пациентов. Он резко и глубоко вдохнул, а затем медленно выдохнул, пытаясь успокоить бешено колотившееся сердце. Струйки горячего пота медленно стекали по его бокам.

Вскоре он услышал шаги — не стук каблучков Тельмы, а поскрипывание резиновых подошв.

Вики вошла в комнату. Ее докторский халат, как и блузка, был доверху застегнут.

«Она старается выглядеть официально, — подумал Мелвин. — Ну, ничего, это все изменится.

В один прекрасной день она станет такой же горячей, как Патриция. И я просто не смогу удержаться и оставить ее одетой».

Он представил себе ее обнаженной. Но воображение нарисовало еще и «Лицо Великого Овна» на ее теле.

«Нет, я так не хочу. Я не хочу делать этого с Вики. Она будет живой и все же будет хотеть меня.

— Доброе утро, Мелвин, — сказала Вики. Хотя она не улыбалась, она вовсе не выглядела очень уж удрученной. — У тебя проблемы с рукой?

— Она все еще болит.

— Давай-ка посмотрим на нее.

— Давай, — ответил он. Прошлой ночью Патриция заново перебинтовала его руку после ванной. Рука не особенно его беспокоила. Но она была предлогом, чтобы увидеть Вики, и Мелвин хотел, чтобы она сама сделала ему перевязку.

Он протянул ей перебинтованную руку. Вики так близко подошла к нему, что бедром почти коснулась его колена. Одной рукой она придерживала его больную руку, а другой начала разматывать бинты. Мелвин почувствовал ее запах — чистый и свежий, с легким привкусом лимона.