Игры века

– Хорошо им! – с досадой воскликнула она. – Сидят в тепле, пока мы пробираемся через нечистоты!

Галерея кончилась, дальше нужно было карабкаться по крыше. Кармина привязала веревку к карнизу и наклонилась, чтобы помочь Натанаэлю и Либертэ. Они стали взбираться по наклонной поверхности. Дождь не переставал, ноги скользили, один неверный шаг – и можно было сорваться. Наконец они добрались до статуи слона, из хобота которого лились потоки дождевой воды. Пенистый водопад разбивался где-то далеко внизу. Подмастерье посмотрел туда и почувствовал, как его засасывает бездна. Он отвел глаза и взглянул на Кармину. Та улыбнулась уголками губ, и у него сразу потеплело на сердце.

– Либ, куда дальше?

Мастерица вытерла мокрое лицо и указала на водосливную трубу, которая уходила по стене куда-то вверх.

– Прямо над нами галерея героев. Надо добраться до статуи Михаила Строгова[8].

Труба крепилась к поверхности башни широкими крючками, которые можно было использовать в качестве ступенек. Кар ми на решила идти первой. Либертэ и Натанаэль вскарабкались на голову слона, чтобы следовать за ней. Они продрогли и вы мокли до нитки, но старались не обращать на это внимания. До них долетел голос Фиори. Советник комментировал Игру, но из-за шума воды его почти не было слышно.

– Должно быть, восхищается нашей ловкостью! – постарался пошутить Натанаэль.

Он дрожал от холода, голова у него кружилась. Бездна, простирающаяся под ногами, пугала и манила. Подмастерье посмотрел вверх. Кармина почти добралась до статуи, которую едва было видно в тумане.

– Либертэ, ты была права. Не стоило нам участвовать в Играх. Мастерица кивнула. Только мысли о Синабре давали ей силы двигаться вперед. Она схватила веревку, висевшую над головой, и стала карабкаться вслед за подругой. Очень скоро заболели руки и плечи. От холода онемели пальцы. Кармина и Натанаэль кричали что-то ободряющее, но Либертэ их почти не слышала. Она прижалась щекой к трубе и чувствовала, как барабанные перепонки разрываются от шума воды. Сжав зубы, Либертэ продвинулась вверх еще на метр. Труба угрожающе скрипнула. Еще два метра, еще один… Вдруг крюк, на который девушка поставила ногу, затрещал и изогнулся.

– Быстрее! – закричала Кармина, наклоняясь к подруге как можно ниже.

Либертэ схватила ее за руку и сжала изо всех сил. Ухватившись другой рукой за статую Михаила Строгова, лясникамка, сжав зубы, подтянула мастерицу к себе.

– Какая же ты тяжелая!

Чтобы перевести дух, подруги забрались в нишу со статуей. Здесь хватало места, чтобы укрыться от дождя. Перед ними простирался весь город – крыши домов были не больше почтовых марок. Зрители, оставшиеся внизу, сливались в сплошную серую массу. Казалось, достаточно протянуть руку, чтобы коснуться свинцовых туч.

– Интересно, где сейчас Лакжи и его ребята? Думаю, мы их уже обогнали. Знаешь, Либ, ты, конечно, сглупила, что увлеклась моим братом. Но, должна признать, эта история тебя взбодрила. Будь ты люксоматоном, сейчас бы светилась как маяк.

– Почему это я сглупила? – с досадой спросила Либертэ. – Ты что, считаешь, он не может в меня влюбиться? Думаешь, слишком хорош для меня? Такой красавчик, а я – толстуха, приехала бог знает откуда?

Она отвернулась от Кармины, что сидела на самом краю крыши, свесив ноги. Лясникамка придвинулась к ней.

– Либ, дело не в этом! Клянусь своими ножами, ты ему нравишься. Но Синабр – врун и подлец. Он хочет, чтобы ты влюбилась в него без памяти. Так он сможет крутить тобой как ему вздумается.

Мастерица зажала уши руками. Она не желала слушать Кармину. Вскоре к ним присоединился Натанаэль, беспрепятственно преодолевший путь до статуи.

– А мы молодцы! – сказал он, присаживаясь рядом с девушками и переводя дух. – Мы почти на вершине!

Либертэ покачала головой.

– До победы еще далеко.

И они снова двинулись в путь – попрощавшись с Михаилом Строговым, прошли мимо Филеаса Фогга с часами в руках, затем, крепко держась за веревку, обогнули профессора Отто Лиденброка[9]. К счастью, статуи находились на равном расстоянии друг от друга, что облегчало передвижение.

– Теперь нам сюда! – объявила Либертэ, указывая на тоненький мостик, подвешенный на стальных канатах между двумя башенками. Казалось, он просто висел в воздухе без всякой опоры.

Стараясь заглушить страх, мастерица объяснила, что таких сооружений вокруг башни очень много: они позволяют подобраться к зданию с любой стороны. Но друзья и не думали ее слушать. Вместо этого они внимательно осматривали мост: тот изгибался под прямым углом, вел к висячему саду и был так узок, что по нему можно было пройти только боком.

– Нам туда! – сказала Либертэ, и они осторожно ступили на качающуюся поверхность.

При каждом движении мостик ходил ходуном. Все трое ухватились за веревки, которые были тут вместо перил. Либертэ уставилась в спину Натанаэля, который шел впереди. Главное, не смотреть вниз, не думать о бездне под ногами, о высоте, о падении…

– Видела зрителей? Они нас приветствуют! – заметил Натанаэль и тоже помахал им рукой.

Идущая впереди Кармина внезапно нахмурилась.