Иисус

Иисус отправляется в Галилею, чтобы присутствовать на свадьбе в Кане — родной деревне Нафанаила. Сейчас это место называется Хирбет-Кана. Это очень древнее поселение, относящееся к среднему бронзовому веку. От него остались лишь несколько невысоких стен и убогие руины: фрагменты колонн, хранилища для воды и каменные блоки. В ходе трех серий раскопок археологи Питер Ричардсон и Дуглас Эдвардс из американского Университета Пьюджет-Саунд обнаружили там остатки синагоги, стеклодувной мастерской, масляных прессов и кладбища, датируемые 70 г. н. э.

В деревне праздник, идут приготовления к свадьбе. Ведь заключение брака — не просто письменный документ ketoubbah (кетуба, или ктуба), своего рода брачный договор, гарантирующий сумму отступного для жены в случае развода. Это таинство. Все завершается ритуалом kiddouchin[22], затем начинаются шествия, празднества и танцы. Женщины суетятся вокруг будущей невесты, облачают ее в вышитое платье и свадебную фату, а затем увенчивают цветами.

На исходе дня свадебная процессия отправляется в путь вместе с женихом. Молодая выходит ему навстречу. Невесту водружают на стул и с триумфом несут в дом отца жениха. Затем отламывается кончик флакона с благовониями, обмениваются клятвами. После произнесения благословений разрезают мясо и пьют вино. Празднества продолжаются в течение всех семи дней свадебной церемонии.

Мать Иисуса Мария, несомненно, близкая родственница одного из молодоженов, пришла из Назарета — всего три часа ходьбы — в своей вдовьей одежде, с племянниками Иаковом, Иосифом, Симеоном и Иудой, сыновьми Клеопы. Приглашен и сам Иисус. Он приходит в сопровождении своих новых учеников: Андрея, Иоанна, Симона-Петра, Филиппа и местного уроженца Нафанаила.

Праздник начался на «третий день» недели. Вино льется рекой. Но вскоре оно заканчивается, а гости хотят пить. Первой это замечает Мария. Она обращается к Иисусу: «Вина нет у них» (Ин. 2:3). Иисус неожиданно говорит: «Что Мне и Тебе, Жено?» (Ин. 2:4). Это не было отказом или знаком неуважения со стороны Иисуса, но замечание матери показалась Ему несвоевременным. «Еще не пришел час Мой», — продолжает Иисус (Ин. 2:4). Он считает, Его миссия должна начаться только после того, как Иоанн Креститель завершит свою, и полон решимости сохранить тайну своей личности.

Мария обращается к слугам на свадьбе: «Что скажет Он вам, то сделайте!» Иисус, находясь на расстоянии, отдает слугам два приказа: сначала наполнить водой до краев большие кувшины, предназначенные для очищения, а затем вычерпать из них содержимое и отнести вино распорядителю пира — по еврейском обычаям это друг или родственник семьи. Тот пробует вино и шутливо говорит жениху: «Всякий человек подает сперва хорошее вино, а когда напьются, тогда худшее; а ты хорошее вино сберег доселе» (Ин. 2:10).

Мессианская свадьба Бога со своим народом

Некоторые комментаторы сомневаются в историчности этого эпизода. По их мнению, речь идет об аллегорическом повествовании. Разве такое чудо не потрясает при нашем рационалистическом подходе ко всему?

Однако рассуждать подобным образом — значит ничего не понимать в Евангелии от Иоанна, единственном, где рассказывается об этом эпизоде. А также не разуметь и логики самого Иоанна. Он одновременно и историк, и богослов. Он умеет различать небесные знаки в делах и поступках мирских и извлекать из реальности ее скрытый глубинный смысл. Вся система его мышления основана на двойном подходе — оценке истории событий и смысла, который из них проистекает.

Свадьба в Кане, в понимании Иоанна, — это «знак», а не символ. Знак подразумевает нечто понятное и реальное, что необходимо осознавать с точки зрения высшей, духовной истины. Иоанн опирается на достоверные детали, которые, вместо того чтобы быть объединенными в целостное повествование, изолированы и толкуются в более возвышенном смысле. Отсюда и полный намеков характер повествования. Мы никогда не узнаем ни имен жениха или невесты, ни родственных связей с Иисусом и Его семьей. Ни того, почему это Мария первой заметила, что вина не хватает. Евангелист умалчивает даже о главных персонажах — невеста не появляется вообще, а жених едва упоминается.

Если бы Иоанн хотел написать аллегорическую историю, подобную искушениям в пустыне и происходящую вне пространства и времени, он не старался бы привязать действие к конкретному месту. Жених и невеста практически исчезают из поля зрения потому, что Иоанн, отталкиваясь от реалий скромных деревенских свадеб (на которых он присутствовал), задумал превратить в жениха самого Яхве, источник всех милостей, а в невесту — Марию, воплощающую образ Сиона и веры Израилевой. В понимании евангелиста свадьба в Кане возвещает о предсказанном пророками небесном пире последних времен, о радости Спасения и Благой Вести.