Иисус глазами очевидцев Первые дни христианства: живые голоса свидетелей

Подобные записные книжки были широко распространены в Древнем мире (в 2 Тим 4:13 упоминаются пергаменные записные книжки, которые возил с собой Павел в своих путешествиях)[766]. Вполне вероятно, что ранние христиане ими пользовались. Верно, что степень распространенности грамоты в Палестине — вопрос спорный, она могла быть и очень низкой[767]; однако стоит отметить и то, что последователи Иисуса, как во время его служения, так и в период ранней Иерусалимской церкви, были выходцами из всех классов общества. Среди них, несомненно, были умеющие писать и еще больше — умеющих читать[768]. Среди них могли быть не только члены образованного высшего класса, но и профессиональные писцы и переписчики. Старинное предположение, что среди Двенадцати «летописцем» мог стать Матфей, сообразно своей профессии мытаря, несомненно, умевший писать[769], в конечном счете может быть верно — по крайней мере, в отношении одного из возможных источников Евангелия от Матфея[770]. Можно не сомневаться: «научная работа» достаточно высокого уровня, в форме истолкования библейских пророчеств применительно к Иисусу и его последователям, напоминающего ученые комментарии кумранской общины, началась очень рано — по–видимому, в Иерусалимской церкви, откуда ее влияние распространилось, как можно заметить, на все новозаветные писания[771]. Вовсе не первые христиане были, как полагали критики форм, неграмотными крестьянами и ремесленниками: среди них, очевидно, имелись и люди, изучавшие Писание на современном им экзегетическом уровне, способные писать тексты высокого литературного качества, такие, как Послание Иакова[772]. Неграмотные лидеры общин могли пользоваться услугами других, грамотных, верующих. Более того: по мнению Мартина Хенгеля, именно в Иерусалиме, где видные места в христианской общине занимали грекоязычные евреи из Диаспоры, предания об Иисусе были впервые переведены на греческий[773].

В таком контексте кажется маловероятным, чтобы никто не записывал предания об Иисусе — хотя бы в записные книжки, в помощь христианским наставникам. Несомненно, такие записные книжки не были совершенно новым фактором в процессе передачи путем заучивания наизусть, описанном нами в предыдущем разделе. Они просто повышали способность устной передачи сохранять традицию в первоначальном виде. Не следует видеть в них протоевангелия; хотя, возможно, с ними связаны некоторые Q–отрывки, почти дословно повторяемые у Матфея и Луки[774]. В целом они должны были быть настолько близки устной традиции, что практически невозможно отделить их от устных источников.

Независимо от того, использовалось ли записывание в качестве средства контроля над устной передачей до написания известных нам Евангелий, нет сомнения, что после составления этих Евангелий письменность стала самостоятельным средством сохранения преданий об Иисусе. К данному вопросу мы вернемся в следующей главе.

12. Анонимная традиция или свидетельство конкретных очевидцев?

Идентифицируемые авторитетные личности, положившие начало преданию •·Цепочки учителей / учеников, по которым передавалось предание •·Иерусалимская церковь основана очевидцами • Об анонимности Евангелий •·О чем говорят заглавия Евангелий •·Коммуникации в раннехристианском движении • Одна из причин написания Евангелий •·Память общины и отдельных людей

Общины или конкретные люди?

Важнейший вопрос всей нашей книги — роль индивидуальных авторов и носителей традиции об Иисусе. Мы предполагаем, что предания об Иисусе были изначально сформулированы известными по именам очевидцами, от чьих имен впоследствии передавались, и что эти очевидцы на протяжении всей своей жизни оставались активными и авторитетными гарантами достоверности этих преданий. В тех христианских общинах, где очевидцев не было, роль хранителей традиции исполняли, по–видимому, признанные учителя, получившие предания либо непосредственно от очевидцев, либо через одного–двух известных и авторитетных посредников.