Иисус Христос – величайшее чудо истории. Опровержение ложных теорий о личности Иисуса Христа и собрание свидетельств о высоком достоинстве характера,

В своем сочинении «О критических историографах Иисуса» Ренан одобрительно цитирует следующую заметку Коляни (Colani) против Штрауса: «Без сомнения, апостолы, как скоро уверовали в мессианский характер Иисуса, к заимствованным у пророков чертам прибавили еще несколько новых к своему действительному образу. Но как они могли прийти к вере в мессианское достоинство Иисуса? Штраус этого не объяснил. Оставленного им из Евангелий недостаточно для того, что можно было бы принять за основание для веры апостолов, и напрасна попытка приписать им склонность удовлетворяться самыми ничтожными доказательствами; доказательства вообще должны были быть очень сильны, чтобы победить возбужденное крестной смертью Иисуса большое сомнение. Другими словами: личность Христа должна некоторым образом превзойти всякую обыкновенную меру, и большая часть Евангельской истории должна быть истинна» 91). Кроме того, в «Жизни Иисуса» Ренана находятся места, поистине красноречиво свидетельствующие о поэтически-энтузиастическом почтении к Иисусу, – обстоятельство, которое должно или опровергнуть всю его легендарную гипотезу, или разрешиться в пустую декламацию.

Таким образом, на это произведение французского новеллиста мы можем смотреть как на улучшенное издание немецкого автора и видеть в нем воззрение в скептическом мире, на пути к признанию истины.

Но между тем как Ренан, опираясь на свой ясный и здравый ум, на живое французское воображение и свежее обозрение священной земли, которую он называет «пятым евангелием», превосходит Штрауса своим почитанием исторического характера евангельских свидетельств, он равняется со Штраусом в своей вражде ко всем чудесам, которые, по его легкомысленному утверждению, «всегда имеют своим источником обольщение и обман», а относительно учености, последовательности мышления и даже нравственности Ренан остается далеко позади Штрауса. Конечно, мы говорим здесь о нравственности его теории и отнюдь не имеем дела с нравственностью его жизни или частным характером его. В сравнении со своим критическим учителем Ренан просто дилетант и шарлатан. Он никогда не делает серьезной попытки доказать какое-нибудь из своих новых и своеобразных положений; в подробностях он каждый раз ссылается на Штрауса и на полудюжину стоящих ниже его сочинений неверующих; совершенно игнорирует опровержения их и всю апологетическую литературу последних тридцати лет; как оракул, он дарит свету свои приговоры с декламацией, рассчитанной на искусственный эффект. Его сочинение ни в каком отношении не возвышается до достоинства истинного знания и учености. В существе дела это религиозный роман, в котором героем является Иисус, – роман, отвечающий вкусу модного парижского света 92).

По Ренану, Иисус родился в Назарете (не в Вифлееме), но звание «Сына Давидова» принял как необходимое условие для успеха в своем намерении. Он рос среди пленительной местности Галилеи как невежественный селянин, но с необыкновенным гением и беспорочной добродетелью. Он был бесподобный, счастливый раввин (rabbi delicieux), одаренный обворожительной красотой, был проповедник чистейшего нравственного закона и враг различных телесных и душевных болезней. Но как скоро Иисус почувствовал, что Он должен или удовлетворить простым мессианским ожиданиям Своего народа, или отказаться от Своей миссии, то уступил желаниям Своих друзей и вмешался в политику тонкого и спасительного обольщения… Посредством внезапного и необъяснимого переворота в характере Иисуса этот величайший из всех рожденных женами сделался болезненным мечтателем, чудотворцем, обольщенным в своих ожиданиях, обманщиком, который по крайней мере согласился на обман в так называемом пробуждении Лазаря, и за свое заблуждение заплатил своей кровью 93). Его жизнь на первых порах была прекрасной пастушеской идиллией, потом ужасной трагедией и, наконец, заключилась для историка смертным вздохом на кресте. Но впечатление, какое произвел этот высокий, хотя и заблудившийся, ум и герой, было так глубоко, что Он воскрес из мертвых в воображении Своих невежественных и легкомысленных учеников. Таким образом смерть Человека-Иисуса послужила началом Его почитания как воплотившегося Бога. Несомненная истина воскресения из мертвых, считает Ренан, никогда достаточно не объясняется «по причине противоречащих доказательств», кроме того только, что можно допустить, что «сильная фантазия Марии Магдалины играла здесь главную роль». «Божественная сила любви! – декламирует он в энтузиазме, – священные мгновения, где страсть экзальтированной женщины дарит миру воскресшего Бога!» 95).

Да, и какого Бога! – такого Бога, которому может поклоняться только языческий идолослужитель, или грязная фантазия, или рехнувшийся ум, – Иисуса, который с одной стороны обожается как совершенный человек, «легенда о котором будет бесконечно вызывать слезы, поклонение и почитание которого будет беспрестанно продолжаться», и который в то же время обвиняется в тщеславии, самообольщении, мечтательности и обмане!