Икар должен упасть

— Ложь! Я видел! Ты не спасла!

— Кого?!

— Меня! Генриха! Он там! Замёрз! Мёртв! Не успел! Пятнадцать секунд.

— Воробей, клянусь, я не с ними! Я убила Стивена. Отомстила и за Генриха, и за Уинстона!

— Они с ними! Ты с ними! Тебя убью!

— Кто… ты?

Мы оба обернулись одновременно. В пяти метрах позади нас стоял абсолютно обнажённый и истерзанный Фёдор, уставившись на нас отсутствующими глазами. На его теле появилось значительно больше шрамов, а некоторые из них и вовсе ещё кровоточили. Олександр быстро развернулся и выпустил в Фёдора остатки своей обоймы, превратив его израненное тело в подобие дуршлага. Вытащив обойму, он полез в карман за новой, но несколько выстрелов со стороны шахты прервали его, заставив упасть на бок. Валентина целилась по ногам, и из четырёх пуль одна прошла через лодыжку Олександра. Тот всё же вытащил обойму и вставил её в автомат, быстро прицелившись в Валентину, что уже почти вылезла из шахты. Не раздумывая ни секунды, я открыл глаза и наступил на оружие, придавив его к полу. Очередь срикошетила, звонко разлетевшись по коридору. Валентина присела и, быстро осмотрев себя, тут же побежала к нам:

— Писатель! Слава богу, ты здесь!

— Писатель? — Олександр с силой выдернул автомат из под моей ноги, но Валентина уже успела подбежать, прижав его руку к полу. — Писатель!

Его палец вновь нажал на курок. Очередь вновь срикошетила от пола и стены, и одна из пуль пролетела через лёгкое Валентины и задела мой висок, процарапав на нём длинную полосу. Валентина вскрикнула, отпустив Олександра, что сам обмяк на пол, на котором краснела его кровь вперемешку с мозговой жидкостью. Я зажмурился от боли, приложив руку к голове, и ругая себя за то, что расслабился, напрямую участвуя в событиях, за что чуть не поплатился собственной жизнью. Открыв глаза, я быстро подхватил за плечо Валентину. Она медленно оседала на пол, с характерным свистом тяжело дыша и кашляя. Я заметил кровь, появившуюся на её губах, и быстро похлопал её по щекам:

— Валентина! — я внимательно посмотрел ей в глаза. — Валентина, ты меня слышишь?!

— Д…а. — она вновь закашлялась.

— Вставай, быстро! Нам срочно нужно в медотсек!

— Лад…но.

С большим трудом мне удалось её поднять. С ещё большим трудом, я довёл её до лифта. К моменту, когда мы подъехали к медотсеку, и двери открылись, она уже практически висела на мне, едва волоча ноги. Ежесекундно кашляя, она забрызгала кровью и мой костюм и пол по всему нашему пути. Уложив её на стол рядом с уже побледневшей головой Каталины, я быстро осмотрелся и собрал всё нужное для экстренной помощи. Стянув с Валентины верхнюю часть комбинезона, я быстро осмотрел раны. Несмотря на тяжёлое состояние пациентки, всё выглядело очень даже многообещающе — без нарастающего кровотечения или пневмоторакса. Я обработал раны и запломбировал их медицинским герметиком, что был разработан пару десятков лет назад для вооружённых сил Соединённых Штатов Америки. В его составе помимо противогнойных, дезинфицирующих и кровоостанавливающих компонентов присутствовали наниты. Они, по своей задумке, полностью избавляли от необходимости проводить раненым на поле боя солдатам консервативные мероприятия и систематические пункции полости плевры, с отсасыванием из ее полости крови, экссудата и введения в полость плевры пенициллина. Более того, они были способны за пару часов поставить солдата на ноги, чтобы тот, пусть и не рвался в бой, но смог хотя бы оказать огневую поддержку своим союзникам. Из побочных эффектов — большой и жуткий шрам, что останется после того, как герметик рассосётся. Но, я решил, что Валентине своей грудью соблазнять уже некого и, убедившись, что всё сделал правильно, перевязал грудную клетку стерильным бинтом. Обнаружив раствор с хлористым кальцием, я ввёл его ей внутривенно, смешав его с регенерационным стимулятором. Валентина, что всё это время находилась в полуосознанном состоянии, подавая признаки жизни только тяжёлым дыханием и кашлем с кровью, уже довольно скоро открыла глаза, щурясь от ярких ламп на потолке:

— Писатель?

— Не вздумай вставать. Тебе нужно пролежать ещё хотя бы час.

— Долго…

— Долго, но необходимо.

— Что с панелью… — она закашлялась и со скрипом вздохнула. — Управления.

— Больше не работает. Есть мысли, откуда ещё взять схему?

— Нет. А вы нашли пароль?

— Можно и так сказать. Но мы не уверены, подойдёт ли он.

— Теперь это… неважно. Где Филиси?

— Не знаю.

— Это как?

— Я оставил её в антигравах. Уполз через вентиляцию за Олександром. Откуда ты узнала, что он вылезет на уровне экипажа?

— Каталина сказала, что… — она вновь закашлялась, так и не продолжив.

— Кто-то обитает в вентиляции. — я кивнул. — Точно. Наверное, мы разминулись с тобой, пока шли туда с Филиси.

— Наверное. Я выбралась через основной вход

— Ты молодец.

— Нет, я всё испортила.

— Не болтай.

Она покачала головой:

— Почему ты… помог?

— А что, не должен был?

— Да. Ты же не впутываешься… в события.

— Если я скажу, что у меня не было выбора, так как я уже стал непосредственным участником событий, тебе станет проще?

— А так оно и есть?

— Отчасти.