Их судьба – шпионаж

Я долго не мог расшифровать фразу «применял золотой ключик». Наконец понял: Вартанян использовал армянский язык как ключевое средство общения в странах, где сильна армянская диаспора, а ее представители — влиятельные люди, которые имеют выход на политиков и олигархов, либо сами таковыми являются. Через них можно получать информацию, составляющую военную, экономическую и государственную тайну.

Из политической этнографии мне известно, что к странам, где армяне имеют вес в олигархате и во властных структурах, относятся США, Франция, Англия, Иран, Ливан, Сирия, Иордания, Аргентина. Да, вот еще: Гонконг и Сингапур.

На следующей встрече я сообщил Вартанянам, как логическим путем мне удалось вычислить, в каких странах они вели вербовочную работу и добывали разведывательную информацию.

Супруги молча переглянулись, а Геворк Андреевич одарил меня традиционным похлопыванием по плечу и, чтобы закрыть тему, сказал, что они работали (!) в ста странах, на трех континентах и сменили десяток кодовых имен.

…Как высок был авторитет Вартаняна в среде столпов американского истеблишмента, мне стало известно из рассказа Ю.И. Дроздова, экс-начальника Управления «С» КГБ СССР (подготовка разведчиков-нелегалов):

«4 ноября 1979 года, когда иранские студенты-экстремисты захватили посольство США в Тегеране, директору ЦРУ адмиралу Тёрнеру срочно понадобился специалист по Ирану.

В Госдепе экспертов, которые бы устроили директора, не нашлось. Тогда его помощники предложили Вартаняна (разумеется, имя было другое), который владел монопольным правом на поставку в США персидских ковров и был известен как компетентный консультант по Ближнему Востоку, в частности, по Ирану. Адмирал выслал за “Анри” (оперативный псевдоним Вартаняна) свой личный самолет, который доставил его из Нью-Йорка в Лэнгли, штаб-квартиру ЦРУ.

В дальнейшем Тёрнер приглашал супругов Вартанян на вечеринки, где присутствовал бомонд Вашингтона, в том числе и высокопоставленные сотрудники Управления.

Разведчики времени зря не теряли: за коктейлями устанавливали дружеские контакты, подбирая кандидатов на вербовку. Этим великосветским тусовкам пришел конец вслед за шифровкой из Центра о намерении ФБР взять супругов в вербовочную разработку».

ГЕНЕТИЧЕСКАЯ НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ

Когда в 1930 году директор маслобойного завода Андрей Васильевич Вартанян, заполучив каким-то неведомым (для родных!) образом иранское подданство, отправился из Ростовской области в Иран, он уже был связан с советской внешней разведкой.

Связь эта длилась два десятилетия, пока он работал на чужбине во благо вынужденно покинутой Родины. Вернувшись в родные пенаты в 1953 году, он еще долго занимал скромную гражданскую должность, но пенсию получал по тарифу офицера-чекиста.

Первые шесть лет в Табризе Вартанян-отец жил с петлей на шее, не раз его сажали в иранскую тюрьму, подозревая в связях с советской разведкой. Но всякий раз выпускали, так и не сумев ничего доказать.

Во время его «отсидок» больше всех страдали дети — две девочки и двое мальчиков — и за отца боязно, и есть нечего. Помогали сотрудники тегеранской резидентуры, выступавшие под видом родственников. На встречи с ними мать брала самого шустрого из детей — Геворка. А так как явки проводились в тиши ночи, то именно тогда у будущего разведчика возник вкус ко всему тайному и азарт к его познанию.

В 1936 году Вартаняны перебрались в Тегеран, где глава семейства быстро преуспел на ниве коммерции и стал уважаемым членом столичного общества. Продукция его кондитерской фабрики славилась на весь Иран, и двести тысяч армян диаспоры гордились им.

Никто из его окружения и допустить не мог, что он, преуспевающий фабрикант и коммерсант, живет еще и второй, тайной жизнью, а дом его — «сапожная мастерская», что на языке профессионалов означает, что там изготавливают паспорта для разведчиков-нелегалов из Союза.

Лишь один Геворк не догадывался — знал наверняка, что отец работает на советскую разведку. Вскоре и его привлекли к тому же промыслу — он стал выполнять разовые поручения: встретить в назначенное время в обусловленном месте человека по описанию, припрятать то, передать это.

Конспирация превыше всего, и каждый из двух Вартанянов, как на конвейере, выполнял только свою операцию, и никакого обмена опытом и мнениями. Ничего не поделаешь — суровый закон профессии.

В ШПИОНСКОЙ ШКОЛЕ

В начале 1942 года резиденту Агаянцу стало известно, что англичане под крышей молодежного любительского радиоклуба открыли в Тегеране школу молодого шпиона. Из условий набора было ясно, что ее деятельность направлена против СССР: искали молодых людей из обеспеченных семей, владеющих русским языком. Таких можно было найти только в армянской или таджикской диаспоре, и Вартанян-младший получил приказ резидента: внедриться!