Их темная Дарлинг

Потому что Питер Пэн забрал её обратно в мир смертных, и, хотя я понятия не имею, сколько лет там прошло, я совершенно уверен, что она бы столько не прожила.

Она мертва.

Воспоминания должны умереть вместе с ней.

Вспышка боли проносится от обрубка руки к бицепсу.

Даже если бы я ничего не знал, я бы сказал, что надвигается буря.

– Как нам его убить, Сми? – спрашиваю я через плечо.

Она превосходно разбирается в магии, она путешествовала по островам.

– Труднее всего будет подобраться к нему достаточно близко, и…

Раздаётся громкий стук во входную дверь.

Сми и я переглядываемся.

– Ты ждёшь кого-нибудь? – спрашиваю я, и она качает головой.

Я выхожу из кабинета и направляюсь по коридору в прихожую. Моя команда отправлена на разведку в холмы, ещё несколько человек дежурят возле залива. Невозможно предугадать, каким путём пойдёт Крокодил.

Стук становится всё более неистовым.

– Я иду!

Я открываю, в дверной проём вваливается тело – и с грохотом обрушивается на пол.

Кровь заливает мои только что начищенные сапоги, лужей растекается по доскам пола.

– Боже правый!

Незваный гость переворачивается на спину, и моё негодование иссякает.

Если вся кровь может покинуть тело человека без единого пореза, то, я подозреваю, только что это произошло со мной.

Я не чую под собой ног.

Словно тысяча булавок одновременно вонзается мне под лопатки.

Трясущейся рукой я вытаскиваю пистолет.

Крокодил смотрит на меня с пола моей чёртовой прихожей.

– Капитан, – говорит он с дьявольской ухмылкой, несмотря на то, что выглядит так, будто стоит одной ногой в могиле. Его горло замотано рваной белой тканью, почти полностью побуревшей от крови. Вся грудь у него в крови, кровь стекает по рукам до кончиков пальцев.

– Какого хера ты здесь делаешь?

Он смеётся, но смех переходит в кашель, и Крокодил с трудом встаёт на колени, тщетно пытаясь отдышаться.

Я бросаю взгляд на Сми. Оба её пистолета направлены на него. Она не склонна хвататься за оружие по любому поводу, но я знаю, что она без колебаний нажмёт на спуск.

– Забавно, что вы задаёте этот вопрос, – говорит Крокодил и снова оседает на пол, закатывая глаза от боли.

Я пинаю его. Он ложится ровно.

– Что. Ты. Здесь. Делаешь?

– Вы поверите… если я… скажу… что соскучился?

Я награждаю его мощным пинком в пах.

Подавившись воздухом, он сворачивается в позу эмбриона и смеётся, задыхается, кашляет и смеётся.

– Ладно, – хрипит он спустя несколько долгих минут. – Больше некуда… было… пойти.

– У тебя наверняка есть корабль…

– Питер Пэн и его Дарлинг… только что перебили половину королевской семьи Ремальди. – Он снова укладывается на спину и моргает, глядя на потолок, на люстру из кованого железа. – Пытались убить и меня. Но Хольт точно решит, что я ему вру.

Тут его настигает новый приступ кашля, и он теряет сознание.

– Что ты об этом думаешь? – спрашиваю я Сми.

Она снимает со взвода свои парные пистолеты и убирает в кобуры.

– Пристрели его.

Я перевожу пистолет, целясь ему в голову. Он так близко.

Целую вечность я мечтал об этой минуте.

Он паук, которого я потерял из виду, тварь, ускользнувшая сквозь щель.

Я ждал момента, когда он выскочит обратно, чтобы я мог раздавить его каблуком сапога.

Он уже практически мёртв.

Но если я прямо сейчас пущу ему пулю между глаз, он никогда не узнает, кто его победил.

Убить того, кто уже повержен? Дурные манеры как они есть.

– Джез? – зовёт Сми.

Я едва слышу её голос за громким стуком своего сердца.

Живая рука дрожит, обрубок вспыхивает фантомной болью. Я вскидываю крюк, гляжу, как он блестит на свету.

Гнев возвращается.

Гнев на то, что сделал Крокодил – что он не имел права у меня отбирать.

Я не могу убить его сейчас.

Я не позволю ему так легко отделаться.

– Подними его. – Я возвращаю пистолет на бедро.

Сми глядит на меня очень красноречиво.

– Он может нам понадобиться, – объясняю я.

– Сомневаюсь в этом.

– Я знаю, что делаю! Я не дилетант, Сми.

– Тогда перестань так себя вести, – хмурится она.

– Хорошо. Я подниму его сам.

Я подхожу к голове лежащего Крокодила и смотрю на него сверху вниз.

В груди теснится какое-то странное чувство. Такое же чувство я испытываю, когда вижу землю с носа своего корабля.

Радостное возбуждение.

Несомненно, от возможности его убить.

Я подхватываю его под руки и тащу спиной вперёд, оставляя на полу кровавый след.

Сми, следуя за мной, наблюдает, как я борюсь с его тяжестью. Все его руки, от плеча до запястья, – сплошные мышцы. Под татуировками проступает вязь синих вен.

Я представляю, как должен выглядеть его обнажëнный торс, и тут же сожалею об этой мысли.

Его обнажëнный торс с моим кинжалом под рёбрами.

Так-то лучше.

Я тащу его в свободную комнату в конце коридора и пинком открываю дверь. Обстановка скромная: задвинутая в угол узкая кровать, письменный стол и комод. Когда я строил этот дом, я предусмотрел несколько гостевых комнат, хотя не то чтобы планировал приглашать гостей.

В комнате пахнет затхлостью, в слабом лунном свете клубится пыль.

Сми позволяет мне ещё немного повозиться с Крокодилом, прежде чем наконец хватает его за ноги и помогает мне водрузить его на кровать. Матрас прогибается, пружины скрипят.