Их темная Дарлинг

– Полагаете, это было нечто чудовищное? Просто подождите, пока моё время не истечёт.

– Что, чёрт возьми, это значит?

– Не могу сказать, капитан. Где мои часы? Принесите их, и я скажу, сколько времени осталось до того, как вы всё увидите собственными глазами.

– У меня твоих часов нет. А если бы ты принёс их с собой, я бы расколотил их вдребезги.

Я ненавижу звук тикающих часов с тех самых пор, как он отнял мою руку.

Он смотрит в открытое окно:

– Что ж. Это не очень хорошо.

– Что? Что не так?

– Дайте мне своей крови, капитан.

– Ни в коем случае.

– Лучше, если вы сделаете это добровольно.

Я снова достаю пистолет: меня уже утомили эти метания. Надо просто убить его сейчас же и покончить с этим. Мой кошмар закончится, и я наконец смогу жить дальше.

Я взвожу курок, он щёлкает.

– Я бы не стал, капитан, – предупреждает Крокодил.

– Или что?

Он стремглав бросается вперёд. Я нажимаю на спуск. Грохочет выстрел, и свинцовая пуля попадает в оконную раму на противоположном конце комнаты.

Крокодил настигает меня, и мы вместе врезаемся в стену, а пистолет выскальзывает из моей руки, когда он пригвождает меня к месту.

– Ты действительно собирался меня застрелить? – спрашивает он, усмехаясь уголком рта.

– Будто есть сомнения, что я желаю тебе смерти.

Я бью его коленом по яйцам.

Он резко выдыхает и падает на пол, побагровев.

– Господи, капитан, – говорит он неестественным голосом. – Если вам хотелось, чтобы я встал перед вами на колени, вы могли просто попросить.

– Ты заткнёшься наконец?

– Навряд ли, – отвечает он.

В комнату вбегает Сми, смотрит на Крокодила, потом на меня:

– Что случилось?

Я приглаживаю волосы.

– Некоторые разногласия.

– Мне нужна кровь, – говорит Крокодил. – Сми, ты же понимаешь почему, правда?

Я надеюсь различить на её лице презрительное недоверие к его уловке, но Сми глядит на него с совершенно другим выражением.

– Ты знаешь, кто он? – ужасаюсь я.

– Я знаю, кем он может оказаться.

– И ты об этом молчала?!

– Это была рабочая теория, Джез.

Сми снова выходит – позвать кого-нибудь из пиратов. По коридору шаркает Дэниел, полупьяный, полусонный.

Сми указывает на Крокодила.

– Дай ему руку.

– Я предпочитаю трезвых, – возражает Крокодил.

– Ты не в ресторане, – обрываю его я.

Поскольку Дэниелу хватает мозгов не спорить с приказами, он подходит к Крокодилу и протягивает ему руку.

Глаза Крокодила вспыхивают ярко-жёлтым.

Меня охватывает дрожь, которую я не могу сдержать.

Крокодил поднимается на ноги, возвышаясь над Дэниелом на несколько дюймов. Когда он сжимает предплечье пирата, внутри у меня вспыхивает пламя.

– Кто он? – спрашиваю я Сми. – Он член Общества Костей, ведь так?

Крокодил проводит языком по верхним зубам.

– Возможно.

Я слышал об Обществе Костей, но поскольку я ненавижу тиканье часов, то автоматически избегаю любого упоминания о них.

Все часы на островах сделаны Обществом. До последнего винтика.

– Расскажи ему, почему ты должен следить за временем, – просит Сми.

Крокодил одаривает меня дьявольской ухмылкой – острые зубы, блестящие глаза.

– Поскольку, если время истечёт, а я так и не утолю свой голод, я превращусь в чудовище, пожирающее всё на своем пути.

– О боже. – Я прислоняюсь к комоду.

– Мой бог – это время, капитан. Тик-так. Тик-так. Это моя молитва. Каждую секунду. Каждый день.

С этими словами он вонзает острые клыки в запястье Дэниела и пьëт.

* * *

Я не могу на это смотреть. У меня теснится в груди, а в паху нарастает жар, от которого невозможно избавиться.

Дурные манеры.

Дурные манеры.

Я эхом слышу в голове голос отца. Я больше не могу вызвать в воображении его лицо, но до сих пор прекрасно помню, каково было чувствовать себя предметом его разочарования.

Я словно становился меньше.

Иногда я представляю себе такую картину: мать только родила меня, и отец, едва взглянув на запелёнатого младенца у неё на руках, заключает:

– Дурные манеры, Элизабет. Это совершенно точно дурные манеры.

Я теперь сам себе хозяин. Но, думая о своём отце, я будто снова становлюсь тем мальчиком, который постоянно его подводил.

Я отправляюсь к ближайшей стойке с выпивкой и щедро наливаю себе рома.

Он обжигает горло, но нисколько не помогает от холода в жилах.

Я наливаю вторую порцию, закуриваю и с сигарой в зубах выхожу на балкон с видом на залив.

Лунный свет серебрит гладь океана. Мой корабль покачивается на волнах.

Я так хочу уйти отсюда.

Нет, это не совсем так.

Я хочу сбежать.

Вместо этого я усаживаюсь в деревянное кресло ручной работы и устраиваю стакан на подлокотнике.

Крокодил находит меня через несколько минут, тоже закуривает и занимает место рядом со мной.

– Зачем же сдерживаться? – спрашиваю я. – Почему бы не выпустить свою силу наружу и не уничтожить Питера Пэна своими руками, если ты этого хочешь? Забери брата домой. Ты ведь поэтому здесь, не так ли? Допустим, тебя пригласила в Неверленд королева фейри, допустим, члены королевской семьи хотели вернуть тёмную тень, но ведь тебе нужен брат.

– В этом ваша теория? – Он смотрит на меня с любопытством, вскинув тёмные брови.

Я ничего больше не говорю, и он тоже, и этим всё сказано.