ИЛИ

и эта светлая любовь

обугленная кровью спящей

отторгнута от нас как зрячий

произносить ночную боль

похожую на длинный ящик

задвинутую в стол вчерашний

на преднамеренную казнь

В монастыре Борисоглебском

ночами теплится любовь

Там все всегда меня встречают

и плачут провожая

Вдоль опустевшего вагона

отринутая нагота

дрожащих мышц укромных

двустворчатых держав

властительниц и царств церковных

Борисоглебских.

Борисоглебский монастырь

прервав властительные связи

еще вершит в ночи кромешной

борисоглебскую любовь

Оставь меня

я кроток весь

нет мне прощенья в настоящем

и в будущем за то

что день вчерашний

я превратил в обугленную кровь

В Борисоглебском монастыре

в Борисоглебском монастыре

где сон монахинь укромен и тих

тих и укромен

где громадные пространства

ящиков простреленной пустоты

еще теплится прошлое

лебединое либидо золотого попугая в иконостасе

спеленатое златом-серебром

Так не возвращайся туда

в прохладные полунаклоненные

колокольные звоны

вонзившие в лопухи окровавленные кресты

из зорь и светлого стекла.

Это лес прощальный прощальный

где не надо любви окрест

этот гром громадный огромный

этот громкий гремящий

умопомрачительный гром

говорящий любви о том

что времени нет

нет времени

все бессмертно

в заоблачном погребении

-Аввакум-

Не свивай водяную свирель

и не лей.

Кто в тебе – кипарис

или твой позвоночник –

пирамида петель дверных

на которых скрипя

распахнулись врата

из тебя и в тебя

Веет Новым Заветом

завесой распахнутой храма

махом зарева

ревом

рва распахнутого

сквозного

И тебе же

идеже песнь вопияше

аще душа воскорбе

аще во гробе

багров

бог-ров

внегда мне вопияти

пити.

Даль дышащих пучин

ночей сияние

слияние ничей

ниц чаяние сих

Нисходит час

и я – ничто

От источения источник чист

Собор очей осыпался в ночи

урча по хлынувшему ору

ал

чин

оклада пышного

лад выси сбор

сброс сини

Боль мертва

твердь высока и медна

Ночь рыдающих ведьм

медь ревущая

шум опадающих крыльев

ощутих

ошую и одесную

двоеперстием млечным

очерчен ночной аввакум

ойкумены ойкнувшей

Ёкнуло

промерцало

аз же млечный не вем

коемужды

и вежды

сие сияние еси

-Вдохновение-

Со скрежетом в нас тишина вползает

как гремящий танк

в распахнутый люк вертолета

нитка звука проходит в ушко иглы

так в непрозрачном кварце

таится объем прозрачный

так плоским гусеницам танка

уготована высота полета

о которой они не узнают

выползая из люка обратно

в яме объема

вхолостую гусеницами скрежеща

и тогда из тихого омута

выплывает тихая лилия

лелея объем

-Адамово яблоко-

Червонный червь заката

путь проточил в воздушном яблоке

и яблоко упало

Тьма путей

прочерченных червем

все поглотила

как яблоко Адам

То яблоко

вкусившее Адама

теперь внутри себя содержит древо

а дерево

вкусившее Адама

горчит плодами -

их вкусил Адам

Но

для червя одно -

Адам и яблоко и древо

На их скрещенье

червь восьмерки пишет

Червь

вывернувшись наизнанку чревом

в себя вмещает яблоко и древо

-Странник-

Опираясь на посох воздушный

странник движется горизонтально

Опираясь на посох горизонтальный

вертикальный странник идет

Так два посоха крест образуют идущий

наполняя пространство

в котором Христос полновесен

Виснет кровь

становясь вертикальной

Из разорванной птицы пространство ее выпадает

из распахнутого чрева вылетает лоно

и чрево становится птицей

над чревом парящей

Это дева беременная распятьем

распласталась крестом

Угловатое чрево разорвало Марию

Она как яйцо раскололась

Крест висит на своей пуповине

Мария и рама

в том окне только странник

теряющий в посохе посох

Шел плотник неумелый

с прозрачным топором

посреди дороги упал раздвоенный череп

мозг как хлеб преломился

вошла скорлупа в скорлупу

вылетела птица прилетела птица

ты остался собой

как стал как хлеб преломленный

но больше всего как птица

которая улетела

как колокол деревянный

сквозь топор пустоты небесной

летит раздвоенный мозг

пока поводырь не ведает о слепце

пока слепец бредет сквозь поводыря

оставшегося позади

с беременным посохом.

-Допотопное Евангелие-

(поэма)

Не входи в мой дом

ее входи в мой дом

а войдешь сюда

будет беда

будут беды быть

стены стоны плыть

плоть оставит сын

сей ославит сый

сына выси весь

воссияет днесь

Дай Бог дух днесь

дай Бог дух есть

снедь есть

снедь ест

Рабыня-рыбыня, куда плывешь?

Кто тот, кто на западе нож вонзил?

Куда ты бредешь?

К ТОТУ

Кто ТОТ?

ЭТОТ

Лил бель бил

любанька говорил

аньки-аньки

кинь-кинь

О Робушка

в ушах шубурша шур-бур

О Рубиня, куда спешишь?

Спешу шурша на восток

журчит в ушах

шах – хаш

каша

ашай

шам-шам

истошно ИШТАР

в ухо орет

АШТАРОТ

услыши

уши-ишу

ИЕШУ

уа

ау

а-а-а-а

у-у-у-у

Стара Астарта (1)

истерла лоно

оно ль стало

лунь-нуль

Ну пошла я што ли?!

Иди телушка волоокая

корова ковровая

воровка коварная

бисмелла камбала

Кибелла каббала

Кабала

КУДА ТЫ ЛЕТИШЬ?

Кто нож в жену вонзил?

а ты кровь с лезвия лизни

горько-холодно-сладко

то-то

от-то-то и оно

Зырит зенки Озирис

озарись

без Озириса – сира

сирота я

сыр человечий ела

оттого и бела

Ах ты моя верблюдица

двугорбая

спереди и сзади

две луны скрыла

у, рыло

лира

арфа

гусельки

агу-агу…

А я все плясала плясала

спаси Осподи пособи

– Вымя сивуха сука

ВО ИМЯ ОТЦА СЫНА

И СВЯТОГО ДУХА

Во имя отца и Хама

во имя отца и Сима

сын отца

отец сына

Сим победиши

Хам победиши

Сим семя сеял

се сияет сие

синевы оратай

звуком вспахал небеса

слово засеял

пророс овес

сено лошадь ест

ржет до небес

рожая рожи из ржи

Сим-Хам

ХАМ

маха мох

моха холм