«…Или смерть?» Дворовый Катехизис Русского человека

Что же касается достижений в профессиональной области или еще в чем-то, понимаете, самое основное – это не иметь свободного времени. Не в том плане, чтобы заниматься, чем попало, а в том плане, что нужно торопиться. У меня есть только один день – сегодняшний. Подаренный мне самим Богом, когда он открыл утром мои глаза, а не закрыл их навсегда этой ночью. Очень тороплюсь сделать что-нибудь важное, и это желание является для меня двигателем жизненного процесса. Недавно Ваню Охлобыстина спросили: «Почему вы постоянно мечетесь из одной ипостаси в другую? Вы постоянно пытаетесь таким образом себя найти?» Он ответил: «Да нет. Я просто постоянно себя нахожу, это совсем другое». Так и у меня. Я сам крайне не люблю многостаночников, крайне подозрительно отношусь к людям, которые умеют всё и везде. Но сам ощущаю состояние счастья, когда ставлю перед собой невыполнимые, как кажется, задачи, прилагаю все возможные усилия и вдруг у меня, с Божьей Помощью, получается то, что не получалось до меня. Это действительно счастье (хоть это и раздражает всех не успевших). Но и оно не может быть конечным, потому что конец любого процесса означает остановку движения, а значит деградацию, смерть по сути своей. Так вот, находиться в постоянном счастье свершения, в постоянном счастье движения к чему-то большему, имея в душе достойные ориентиры нравственности и духовности – это самое важное в человеческой жизни. Находясь в таком состоянии, человек просто обязан быть счастливым, потому что он видит зримые подтверждения Помощи Божьей и поддержки Его.

Более того, уныние есть грех тяжкий, потому что оно означает, что человек сомневается в том, что всё в его жизни происходит либо по Воле Божией, либо по попущению Его. И он, по гордыне своей, ищет право на недовольство, начинает ныть и хныкать «о несправедливости» отношения к нему и о том, что он заслуживает лучшей или большей доли, буквально по эгоцентрическому факту своего существования. Так вот, всё по Воле Божией, мы заслуживаем каждую секунду, каждый эпизод своей жизни и всё во благо наше, либо как поддержка в трудную минуту, либо как тренировка нашего Духа, данная по силам нашим и никогда более тех сил!

…Если вам не нравится цепь событий, значит, вы ещё не видите её окончания (с). Потому как: любая весть изначально благая, просто ты к этому ещё не привык! (с) – Если это понимают даже безбожники, как же остро должны понимать это мы, рабы Божьи, принимающие Волю Его как единственно возможную, вопреки воле нашей, и «…Всё возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня. Впрочем, Я знаю, что должно совершиться не то, чего Я хочу, а чего хочешь Ты» (Мк. 14, 36).

И только по неверию нашему, по алчности, слабости и гордыне нашей Господь попускает совершаться вещам, нам явно не приятным, смиряющим нас. Но я заметил одну поразительную вещь: чем более горьким бывает лекарство, тем лучше оно помогает. Так вот, Божественное лекарство столь очевидно помогает человеку стать лучше, что спорить с этим не имеет никакого смысла. Часто это лекарство имеет смертельную дозу для тех, кто не готов изменяться и принимает его как некое наказание, а не путь к улучшению собственной личности. Лечитесь и не погибните! Умирают созревшие и безнадежные.

–  Хотелось бы поговорить также о насущной для многих молодых людей проблеме, которая, как они считают, стоит на их пути к счастливой жизни: проблеме отсутствия в их жизни любви. Люди редко считают себя счастливыми, когда у них нет пары и их сексуальные желания не удовлетворены, особенно остро одиночество переживается в юности. Насколько, на ваш взгляд, удовлетворенность в любви необходима для счастья?

– Я скажу крамольную вещь: понимаете, пока обретение пары является для вас важнейшей целью вашей жизни, пока вы считаете, что обязаны иметь самую красивую девушку побережья, и пока вы, сгорая от желания и предчувствия плотской любви, сучите ногами и пускаете слюну, вы находитесь максимально далеко он внимания объекта ваших вздохов. Если, извините за вульгарность, посмотреть на поведение тех, кого считают сердцеедами, и попытаться понять, почему у них так легко всё получается, то станет ясно, что всё дело в том, что они холодны и бесстрастны. Их пресыщенная мужская составляющая не зависит уже от сиюминутного результата общения с какой-либо конкретной женщиной. И вот это почему-то и поражает женщин больше всего. «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей», – писал Пушкин. И к этому даже нечего добавить, кроме того, что страстность не полезна даже в таком спорном по добродетели занятии, как пылкая влюбленность.