Илиодор. Мистический друг Распутина. Том 1

Таким образом, через две недели после окончания действительной или мнимой монастырской епитимьи бедному священнику предстояло пройти еще одну, только вдвое дольше. Но у него были дела поважнее: он как раз отправлялся в Тобольскую губ. вместе с Григорием Распутиным. Да, в эти дни брат Григорий гостил в Царицыне. Несомненно, хлопоты по приему дорогого гостя в Царицыне сыграли свою роль в том, что о. Илиодор не уделил судебному заседанию должного внимания. Ныне, стоя на площадке вагона, он сказал провожавшим его приверженцам: «У меня очень много врагов, которые давно желали бы сослать меня в Сибирь, куда я сам теперь еду. Приговором суда я присужден на месяц в тюрьму, и я этим доволен». Его даже забавляло, что после суда он едет словно в ссылку.

Гораздо серьезнее к делу отнесся брат Григорий. 4.XII он с пути телеграфировал в царицынский монастырь на имя иеромонаха Порфирия, прося прихожан послать всеподданнейшее ходатайство о помиловании о. Илиодора, что и было исполнено.

Исполнение же самого приговора задержалось по формальным соображениям. Прокурор Саратовского окружного суда опротестовал постановление царицынских судей, указывая, что два приговора были объединены неправильно и наказания следует разделить. К тому же консистория сообщила (17.II.1910), что первый арест уже отбыт о. Илиодором. Луцкий же суд еще 28.VIII.1909 заявил, что его приговор не совместим с другим, поскольку предполагает денежный штраф, который в силу прим.2 к 133 ст. Улож. о Наказ. не может сочетаться с более высоким наказанием. 19.III.191 °Cаратовская судебная палата отменила часть царицынского приговора, разделив, как и просил прокурор, два наказания.

Наконец царицынский приговор вступил в законную силу. В последующие два года продолжалась переписка, инициированная судебными властями, тщетно добивавшимися исполнения приговора. В течение первого года прокурор Саратовского окружного суда направил консистории 7 отношений на этот счет (5.VII, 30.IX, 13.XII.1910, 21.V, 9.VII, 8.VIII, 26.VIII.1911). Но послать о. Илиодора на епитимью в какой-нибудь монастырь было невозможно без разрешения епископа Саратовского Гермогена, а тот отмалчивался и тянул время.

Правда, на запрос Синода 28.VII.1910 преосвященный ответил (12.VIII), что первый приговор уже исполнен, а второй будет исполнен посредством отбытия епитимии при саратовском Спасо-Преображенском монастыре. Зато доклады консистории: 30.X.1910 — испрашивавший архипастырского указания монастыря для отбытия епитимьи и 15.XI.1910 — об очередном запросе прокурора — еп. Гермоген сдал обратно почти через полгода, 5.IV.1911, со своей пометой: «В Духовную Консисторию, к делу». Повторный же запрос Синода (3.III.1911) преосвященный вовсе оставил без ответа.

О бездействии еп. Гермогена секретарь Саратовской духовной консистории Н. Никитин исправно докладывал обер-прокурору, что и вызывало неоднократные запросы из Синода.

Дело осложнялось тем, что в некоторые периоды исполнение о. Илиодором епитимьи в саратовском монастыре было действительно невозможно. Три месяца священник находился под формальным следствием и еще два с половиной месяца числился клириком Тульской епархии. Но чрезвычайные обстоятельства заканчивались, а епитимья не начиналась.

Лишь 19.VIII.1911, после 6-го отношения прокурора, преосв. Гермоген написал на докладе консистории: «Уведомить, что иеромонах Илиодор половину срока пробыл в Сердобской пустыни, другую половину в Саратовском Казанском Николо-Тихоновском скиту». Но когда дотошный прокурор запросил о датах исполнения наказания, назвать даты никто не смог. В ведомости о лицах, содержавшихся в 1911 г. в монастырях Саратовской епархии на епитимии, имя о. Илиодора присутствовало вкупе с названиями скита и пустыни, но графы «Когда помещен в монастырь» и «Какие имеются сведения об успехе увещания к исправлению и самом поведении» оставались пустыми.

Когда об этом затянувшемся деле написали газеты, о. Илиодор ответил (16.X.1911): «Не беспокойтесь, г.г. стервятники! Объявляю вам: отбыл все наказание… только должен вас поставить в известность, что Илиодору наказание бывает не такое, какое бывает вам». Далее он прозрачно намекнул, что его епитимья, если она и состоится, сведется к отдыху в саратовском архиерейском доме. «Царицынская мысль» излагает эту речь в тех же выражениях, но с существенным отличием: о. Илиодор говорит, что уже отбыл наказание в архиерейском доме. Спустя месяц о. Илиодор заявил на суде, что «отбыл это наказание в Спасо-Преображенском монастыре».

Путаница окончательно утверждает в мысли, что епитимья существовала только на бумаге.

О пробелах в ведомости Синоду доложил (17.I.1912) временно управлявший Саратовской епархией преосвященный Досифей. Но в те же дни вокруг о. Илиодора началась такая история, что мелкий вопрос о старой епитимье выпал из внимания Синода. Лишь 30.VI.1912 он заслушал доклад Синодальной канцелярии, приказав принять его к сведению.

Другие привлечения о. Илиодора к суду